Достойная оборона

Бертингас увидел, как повернулась ручка расположенной на уровне земли двери и она широко распахнулась. Из помещения станции вышел человек в чем-то вроде полувоенной униформы, состоящей из темно-зеленого комбинезона и тяжелых ботинок, и осмотрелся вокруг. Он подошел к плоскому камню высотой со стул и уселся на него, освещаемый лучами заходящего солнца. Прислонив винтовку-пульсатор к камню, он принялся развязывать шнурки ботинок.

Медленно, стараясь не произвести ни малейшего шума на усыпанной мелким щебнем земле, Бертингас скрылся за деревьями. Так же медленно он опустился на землю, оперся спиной о ствол дерева и вытянул уставшие ноги. Он все еще не мог видеть станцию и солдата через переплетение ветвей.

Пока он видел только одного солдата, но Бертингас быстро постигал азы военного искусства и метод мышления военных в последнее время. Внутри станции должны быть еще. Сколько? По меньшей мере двое. Может быть, пятеро. Вряд ли больше, иначе он бы увидел снаружи кого-нибудь еще.

Теория групповой динамики гласила, что когда четыре или пять человеческих существ собирались вместе, а место их пребывания было неоднородным - скажем, "внутри и снаружи", как в данном случае, - то группа имела тенденцию к кучкованию. В любой организации из десяти человек субъект не окажется в одиночестве, как этот - если только он не дуется на кого-то или не находится на дежурстве. Однако его поведение не указывало на то, что он сердит, и не выказывало особой настороженности. Поэтому если внутри находилось большое количество людей, то вероятней всего наружу вышли бы еще двое или трое. Такова была теория, на которую Тэд как-то наткнулся во время своего обучения.

Он не узнавал зеленой униформы. Она была не похожа ни на одну из тех, что носили правительственные службы Авроры, и не походила на форму Космического флота. Она могла принадлежать каким-нибудь военным другого Скопления - знания Бертингаса о них были в лучшем случае поверхностными. Или же эта форма могла принадлежать какой-нибудь из его собственных частей самообороны, которую Пэтти не удосужилась ему показать во время инспекции.

В этом случае он мог просто подойти, назвать себя и попросить разрешения набрать личный идентификационный код по микроволновому каналу связи. Шансы были - сколько? - наверное, один к десяти, что ему позволят набрать код. Умножая на тот же шанс в один из десяти, что они не являлись членами той же поисковой команды, от которой он скрывался уже неделю, выходило, что шансы выйти целым из такой ситуации равнялись одному к ста. Если только он не станет действовать агрессивно.

Но не чересчур агрессивно - на тот случай, если они и в самом деле окажутся его людьми, ожидающими его появления.

Бертингас массировал ноги и разрабатывал план действий. Нет смысла начинать прямо сейчас, когда он устал, а солдат настороже. Следует подождать полной темноты - далеко за полночь, почти до рассвета.

Устроившись поудобнее и почти начав дремать, неугомонный Бертингас нащупал ляжку оленя, которая все еще свисала у него с пояса. Под воздействием тепла плоть ляжки уже стала размягчаться и... мм... припахивать. Он выковыривал из нее волокна мяса и жевал их сырыми. Пока он жевал, пальцы работали над сухожилиями, очищая и разделяя их на длинные прочные нити. Затем он стал сплетать их. Через час он получил около метра узловатой жилы. Из нее выйдет сносная тетива, когда у него появится время вырезать лук. Или швейная нить для сыромятного одеяния из оленьей кожи, если у него дойдут руки до его изготовления. Или жила пригодится для чего-нибудь другого. Спустя час Бертингас крепко спал, прислонившись головой к дереву.

Внутренние биологические часы разбудили его как раз в самый темный час ночи. Суставы щелкали и скрипели, когда он, пригнувшись, двинулся к опушке леса. Он остановился и потянулся, выгоняя из себя усталость.

Белый купол станции блестел в свете звезд. Сбоку все еще виднелась открытая дверь. Перед куполом сидел одинокий солдат, его темный силуэт был виден на фоне скал. Возможно, это и в самом деле часовой. Голова солдата свесилась на грудь, он спал.

Дело ожидалось вовсе не такое уж трудное, как думал Бертингас.

Избавившись от лишних предметов, затрудняющих передвижение, - ляжки оленя, травяного плаща, мокасин из коры, - он начал пробираться вперед, по направлению к часовому. Двигаясь среди валунов, словно тень, Бертингас проскользнул мимо солдата, чья голова медленно поднималась и опускалась в такт дыханию.

Зайдя сзади, Бертингас привязал сплетенный из сухожилий шнур поперек проема, одним концом к петле двери, другим - к ручке. Шнурок образовал невидимую линию, почти ровную, на высоте примерно пятнадцати сантиметров над порогом.

Бертингас дернул его разок, проверяя натяжение.

_Твинь!_ - мягко прозвучала тетива, слабая нотка в тишине ночи.

Часовой шевельнулся, но не поднял головы и не посмотрел вокруг.

Бертингас обнажил в улыбке острые зубы.