Достоевский: призраки, фобии, химеры (заметки читателя).

Яковлев Лео Достоевский: призраки, фобии, химеры (заметки читателя)

Автор выражает искреннюю благодарность Харьковскому институту «Энергопроект», с которым его связывают 45 лет жизни, и лично — его директору Тагиру Алиновичу Алмакаеву за помощь в издании этой книги.

Ищу спасенья я у Господа людей,

Властителя людей,

У Бога человеческого рода

От зла недоброго смутьяна,

Что, наущая, исчезает.

Кто смуту вносит

В сердце человека.

Коран, 114, сура «Ан нас»,

стихи 1–5

(Перевод Иман В. Прохоровой)

Моим врачам — Анатолию Булгакову,

Александру Панову и Сергею Шутову,

посланным мне Всевышним,

пожелавшим продлить мои дни,

посвящаю эту книгу, как и всё,

что мне удалось сделать после 1 февраля 2005 г.

К читателю

Во имя Всевышнего, Милостивого, Милосердного!

Название этой книги пришло ко мне более пяти лет тому назад, но писать ее я не собирался. Опубликовав два эссе, которые я, для пущей важности, назвал фрагментами этой не существовавшей тогда книги, я долго не мог представить себе содержание и контуры заявленной мною темы. Однако дав мне в начале 2005-го отсрочку, Всевышний осенью того же года буквально заставил меня взяться за перо. Противостоять Его воле я не мог и не хотел, и через два месяца рукопись была завершена.

Не мне судить, почему так случилось. Но, как говорил Рудольф Штайнер, «каждый с чувством полного права может быть вынужден сообщить и обнародовать то, к чему побуждает его способность суждения, его здоровое чутье правды и его чувства». Мне же остается только надеяться, что мир станет несколько чище от всего, что, как мне представляется, достаточно ясно сказано в этой книге.

Харьков. Февраль 2006 г.

Пролог

Говорите правду, хотя бы она была

горька и неприятна для людей.

Мухаммад

Теперешняя культура —

это начало работы во имя великого будущего,

работы, которая будет продолжаться,

может быть, еще десять тысяч лет для того,

чтобы хотя в далеком будущем человечество

познало истину настоящего Бога,

т. е. не угадывало бы, не искало бы в Достоевском,

а познало ясно, как познало,

что дважды два есть четыре.

Антон Чехов. 1902 г.