Достичь небес

Музей восковых фигур мадам Тюссо даже в самый погожий день представляет собой жутковатое место, но на двадцатипятилетие компании Virgin Atlantic наши люди из отдела маркетинга придумали кое-что получше. Они собрали полный зал людей, которые имеют несчастье быть похожими на меня. На бумаге задумка выглядела великолепно. Я вошел в зал. Я здоровался и пожимал руки самому себе, снова, снова и снова. Я очень старался сохранять спокойствие.

После вечеринки я отправился в кругосветное путешествие. На этот раз Джоан не надо было тревожиться за мою безопасность. Я не собирался ставить рекорды. Я собирался просто обогнуть земной шар с комфортом на борту пассажирских лайнеров. Путешествие из аэропорта Хитроу в Гонконг, дальше в Сидней, Лос-Анджелес и снова в Хитроу должно было занять у меня около восьми суток. Единственное, что здесь было впервые, — это то, что все билеты в моем кармане имели логотип Virgin.

Начиная дело, я — фанатик Фредди Лейкера с единственным подержанным боингом-747 — меньше всего ожидал, что когда-нибудь смогу облететь вокруг света на авиалиниях бренда Virgin. Поднимаясь в аэропорту Хитроу на борт лайнера Virgin Atlantic, летящего рейсом на Гонконг, я вдруг подумал, что эти компании добились очень многого. Авиалинии, в которые я вкладывал деньги и которые в разное время помогал создавать, сегодня, несомненно, играют свою роль в том, что мир сжимается, становится меньше.

Что это значит для мира? В 1940-е гг., после ужасов и потерь двух мировых войн, идея сжать мир казалось замечательной практически всем. Пассажирская авиация делала любое место на земном шаре доступным. Она должна была объединить мир. Я твердо знаю, что она это сделала — и точно так же знаю, без всяких сомнений, что цена за это заплачена немалая.

В 1950-е гг. самолеты распространили западную культуру — и американские бренды — по всему миру. В 1961 г., на любом континенте, кроме Антарктиды, можно было найти отели «Хилтон», — а люди начинали жаловаться, что международные перелеты уже не так впечатляют. Чарльз Линдберг однажды заметил: «Останавливаясь в "американском отеле" за границей, я как никогда и нигде остро ощущаю изолированность туриста от местной жизни».

Чем меньше мы делаем мир, тем больше должны ценить его богатство и разнообразие. Вообще говоря, глобальная авиаиндустрия с ее дорогостоящей и однотипной техникой, громадными производящими монополиями и наднациональной регулирующей сетью не слишком похожа на поборника разнообразия.

Не существует ни одной серьезной логической причины, по которой авиаиндустрия должна развиваться именно так. В основном ее организация и характер были заданы в 1944 г. Конвенцией о международной гражданской авиации, известной как Чикагская конвенция. Идея этой конвенции заключается в том, чтобы ради мира и спокойствия держать самолеты, пересекающие наши небеса, под полным контролем. Конвенция сформировалась под влиянием идей, которые сегодня кажутся нам странными, но которые представлялись вполне логичными и естественными после огненного шторма над Дрезденом и Гамбургом и атомного уничтожения Хиросимы и Нагасаки.

Конвенция исходит из того, что все самолеты представляют собой военные объекты. В момент подписания конвенции между гражданскими и военными самолетами действительно не было принципиальных различий. Самолеты просто выполняли ту задачу, в которой возникала необходимость. Истребители и бомбардировщики Первой мировой до войны мирно возили почту. Первые пассажирские авиалайнеры, такие как Boeing 377 и Avro York, представляли собой слегка переделанные бомбардировщики Второй мировой войны.

_{Boeing 377 Stratocruiser — гражданская версия бомбардировщика В-29}

Конвенция предполагает, что гражданские самолеты могут быть применены в военных целях. Из этого логически следует, что тот, у кого больше всего самолетов, представляет собой самую серьезную военную угрозу, и, по существу, частные авиакомпании рассматриваются как небольшие частные армии!

Тех, кто подписывал Чикагскую конвенцию, незримо преследовал призрак международного криминального «авторитета», организующего террористические рейды и налеты в надежде дестабилизировать мировой порядок. Идея, конечно, не нова и восходит даже не к Уэллсу, а к роману Жюля Верна «Властелин мира» (1904 г.). К началу 1940-х гг. такой персонаж появлялся едва ли не в каждом комиксе, радиошоу и киносериале. («Небесный капитан и мир будущего» (2004 г.) — безумно точная широкоэкранная стилизация произведения такого рода.) Многим из нас, наверное, случалось в какой-то момент улыбнуться про себя причудливости и даже, может быть, надуманности идеи — пока террористические атаки 11 сентября 2001 г. и видеовыступления Усамы бен Ладена не стерли улыбки с наших лиц.