Достичь горизонта (СИ)

— Сердце. — задыхался парень, теряя контроль.

Виртуальность, казалось, начала ходить ходуном. Если бы не тот препарат, нейропривод уже давно бы ввел его в легкий наркоз и вызвал бригаду скорой помощи, но Айзек сумел все подготовить, все предусмотрел, даже обманул отцовскую шпионскую программу, о которой знал, но никак не мог справиться до сегодняшней ночи.

— Сбой прогррраммы. Ппроверкааа. — ломался на слогах электронный голос помощника. — Ррраззрррешеение… Получено. — на последнем слове стабильность была восстановлена.

— То-то же… — Айзек хотел добавить «консерва», но почувствовал укол совести. — Спасибо.

Это было последнее, что удалось произнести парню перед процедурой трансформации нескольких сотен клеток его мозга в самую защищенную и незаметную для любых систем карту памяти, которую он никогда не сможет потерять. Кто бы что ни говорил, но процедура эта совершенно безопасна, просто общество пока не готово принять факт того, что можно из человека сделать ходячий архив без видимого вреда. Однако достать такую информацию уже гораздо сложнее — необходимо изъять клетки-хранилища.

Нейропривод сделал все быстро. По окончании процедуры отключился от бессознательного Айзека и затих. Сабрина нашла его несколько часов спустя и, конечно же, подумала, что сын снова провел всю ночь в игре, не придав значения тому, что чадо находилось не в новенькой капсуле. Её больше волновало, что он в этот раз не удосужился даже сойти с ложа. Отчитала, как могла, а могла плохо. Воспитание не её конек. Айзек, не помня себя, побрел в свою комнату и спал до самого будильника нейроинтерфейса, заведенного на восемь вечера.

Айзек.

Голова раскалывалась страшно, тело словно высохло, не слушалось, язык прилип к небу, а пятая точка была сырая. Я обмочился, определенно. Плевать. Мне нужен стакан воды и душ, а потом мед модуль. Как же тяжело дышать.

Постоял немного у двери, послушал — никого. Нейроинтерфейсом пользоваться пока нельзя, он в спящем режиме, так что если попробую включить свет или, тем более, зайти в сеть, то мое состояние здоровья будет записано в журнал домашнего адъютанта. Мать узнает сразу, как вернется с дежурства, будь не ладна её рабочая привычка. Влетит, можно не сомневаться. Странно, что отец ещё не дома.

Путь практически в полной темноте до кухни был бы не таким сложным, будь у меня нормальный контроль за собственным телом. Не произвольно матерюсь от каждого удара плечом или ногой о стены и мебель. Ну хоть головокружение не так заметно.

— Да что б тебя! — свет от открытого холодильника больно ударил в глаза, а от собственного вскрика череп, кажется, обзавелся еще парой трещин.

Меня скрутило, к горлу подступил комок. Стошнило желчью прямо на пол. Плевать, так даже легче. В холодильнике стояла не распечатанная упаковка отличной минералки. Выпил залпом. Энергетик за контейнером с белковым порошком отправился следом в пересохшую глотку. Я посидел рядом с лужицей рвоты еще пару минут, отдышался.

Пополз на четвереньках до панели управления квартирой, находящейся в центральном зале. Мог бы и пойти, но силы, пока что, нужно беречь. Добрался, включил общий слабый свет, активировал глубокую диагностику всех систем и рванул, как мог, к медицинскому модулю рядом со спальней родителей. Около двадцати секунд у меня есть, чтобы в режиме офлайн без анализа состояния и записей в журнал принять отцовский коктейль против препаратного похмелья, резервный боевой стимулятор и мамин витаминно-минеральный комплекс.

Засунул с разбега руку в гнездо, чуть не сломав средний палец о внутреннюю стенку, отточенными движениями выбрал нужные препараты и запустил встроенный инъектор. Укол, второй, третий, радостный писк машины, тягучая боль в руке, и я падаю на пятую точку. Через две секунды свет в доме моргнул — диагностика почти завершена, все системы снова подключены к сети.

Пока нельзя расслабляться. Уже гораздо более уверенно побежал трусцой в душ. Под теплыми струями начало ломать — с начала стимулятор стабилизировал сердцебиение, дымка в глазах пропала, все стало сверх четким, а улыбка, выскочившая как прыщ, сама растянула лицо и не давала привести его в нормальное состояние никакими усилиями. Затем подействовал препарат от похмелья. Он сработал слишком хорошо. Я весь пропотел, меня снова стошнило, но теперь уже желудок был абсолютно пуст, добавилась легкая диарея, кожа зачесалась, глаза слезились страшно. Так продолжалось минут десять и закончилось очень резко, одномоментно.

Сменил температуру воды на прохладную, стало очень хорошо и приятно. Мамин препарат насытил каждую клеточку тела и низвел до минимума все последствия передозировок последних двух дней. Боевой стимулятор тоже как следует рассосался, придал сил, разбудил голод. Очень надеюсь, что больше мне никогда не придется этого всего испытывать. Я не неженка, но это был явный перебор.