Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

У нас было множество вопросов для обсуждения, особенно касающихся сравнения диких и содержащихся в неволе шимпанзе. Очевидно, что между ними есть существенные различия. Однако все не так просто, как полагают многие, не понимая, зачем вообще изучать животных в неволе. У этих двух типов исследования различные задачи, и нам нужны и тот и другой. Полевая работа необходима, чтобы понять общественную жизнь любого животного в естественных условиях. Для каждого, кто хочет понять, каким образом возникло типичное поведение данного вида, не существует другого способа, помимо исследований в природе. Я побывал на многих полевых станциях, где изучали приматов: капуцинов в Коста-Рике, паукообразных обезьян в Бразилии, орангутангов на Суматре, бабуинов в Кении и тибетских макак в Китае. Я считаю, что возможность познакомиться с экологическими условиями, в которых обитают дикие приматы, и услышать мнение коллег о проблемах, которые их волнуют, позволяет получить очень много информации. В настоящее время полевые исследования носят научный и систематизированный характер. Дни, когда данные небрежно заносились в записную книжку, давно прошли. Сбор информации проводится систематически в течение долгого времени, данные заносятся в портативные цифровые устройства и дополняются образцами мочи и кала, позволяющими проводить анализ гормонов и ДНК. Эта тяжелая работа значительно расширила наши представления о сообществах диких животных.

Тем не менее, чтобы понять тонкости поведения и лежащие в их основе познавательные способности, полевой работы недостаточно. Никто не станет оценивать умственное развитие ребенка, наблюдая, как он бегает в школьном дворе со своими друзьями. Обычные наблюдения не позволяют получить представление о сознании ребенка. Вместо этого мы приводим ребенка в помещение и предлагаем ему тест на раскрашивание, деревянный конструктор, компьютерную игру и т. д. Таким образом мы оцениваем умственные способности человека, и это также лучший способ определить, насколько умны животные. Полевые исследования могут дать подсказку или помочь выдвинуть предположение, но редко позволяют прийти к точным выводам. Можно, например, увидеть диких шимпанзе, раскалывающих камнями орехи, но невозможно выяснить, как они открыли эту технику или научились ей друг у друга. Для этого необходимы тщательно проведенные эксперименты с необученными шимпанзе, которые получили камни и орехи в первый раз.

Человекообразные обезьяны, содержащиеся в неволе в просчитываемых условиях (в виде небольшой группы на просторном открытом пространстве), дают дополнительную возможность близкого знакомства с их естественным поведением, которую невозможно обеспечить в природе. Здесь поведение обезьян можно наблюдать и записывать на видео гораздо полнее, чем в джунглях, где они в самый интересный момент исчезают в подлеске. Полевым исследователям часто приходится реконструировать события на основе фрагментарных наблюдений. Чтобы проделать это, нужно большое мастерство, которым исследователи, несомненно, обладают, но подобные результаты не идут ни в какое сравнение с подробными данными, которые можно получить, планомерно наблюдая за поведением в неволе. Если, например, изучается мимика, то необходимо хорошее освещение и камера с высоким разрешением, позволяющая получать увеличенное и замедленное изображение, что труднодостижимо в полевых условиях.

Неудивительно, что изучение общественного поведения и познавательных способностей животных содействовало объединению усилий ученых, работающих с животными в естественных условиях и в неволе. Оба направления представляют собой разные части одной головоломки. В идеале для подтверждения теорий познания используются данные из обоих источников. Полевые наблюдения часто инициируют экспериментальные исследования. И наоборот, наблюдения в неволе — такие как открытие, что шимпанзе мирятся после ссор, — побуждают к поиску подобного явления в природных условиях. Если же результаты, полученные в лаборатории, противоречат данным о поведении данного вида в дикой природе, значит, пришло время применить другой подход{248}.

В частности, в вопросах культуры животных лабораторные и полевые исследования теперь часто дополняют друг друга. Ученые, работающие в естественных условиях, определяют географическое разнообразие поведения данного вида, предполагая место происхождения определенного навыка и его последующий перенос в другие группы. Но они часто не могут учесть альтернативные объяснения, такие как генетические различия между популяциями. Вот почему необходимы эксперименты, убеждающие, что тот или иной обычай может перениматься индивидуумами путем простого наблюдения друг за другом. Способен ли данный вид к подражанию? Если да, то это существенно повышает вероятность обучения в естественных условиях. Сегодня мы постоянно сопоставляем данные, полученные из обоих источников.