Дощечка через лужу

Василиса Тихоновна. Хорошо, что я теперь знаю, как ты В САМОМ ДЕЛЕ ко мне относишься!.. Я ведь тебя тоже ОЧЕНЬ, Афанасий… И тоже не знаю, что со мной происходит и отчего! Поэтому если ты мне когда-нибудь вздумаешь изменить, мне не останется ничего другого, как просто забыть об этой измене!

Афанасий Павлович стоит с открытыми невидящими глазами, как слепой, и что-то слушает, как будто льющуюся откуда-то волшебную неземную музыку, и по лицу его текут слезы…

Появляется Солдат-предатель .

Солдат-предатель. Доложил начальству. Обещали исправить.

Василиса Тихоновна. Это что ж, вы все время, выходит, за нами наблюдаете?

Солдат-предатель. Можно сказать что да.

Василиса Тихоновна. И ночью?!

Солдат-предатель. Ночью-то мы, пожалуй, особенно к вам неравнодушны!

Василиса Тихоновна. А скрыться от вас куда-нибудь можно?

Солдат-предатель. Да нет, пожалуй, нельзя.

Василиса Тихоновна. Господи! Если бы я об этом знала раньше! Я бы стольких глупостей не наделала! А ведь в детстве я чувствовала, чувствовала, как за мной все время следят чьи-то тараканьи глаза!

Солдат-предатель. Ничего не поделаешь, вправду следят.

Василиса Тихоновна(Афанасию Павловичу, вновь принявшемуся за старое). Афанасий! Афанасий, не делай этого, слышишь? Вот, значит, ты какой внутри ты злой!

Солдат-предатель. Да не, он, пожалуй, не злой. Просто он не хочет, чтобы ты к нам шастала.

Василиса Тихоновна(она удовлетворена). Да нет, у него договор с военкомом.

Афанасий Павлович(он как будто услышал.) Подумаешь военком! Подумаешь армия! Потеряю полгода, но зато вернусь навсегда!!!

Василиса Тихоновна(со слезами на глазах). Наивный бомбист!

Афанасий Павлович , пристроив бомбу в урне у дверей «Булочной», поднимается и, насвистывая, уходит куда-то с выражением величайшего удовлетворения на лице.

Солдат-предатель. На пляж отправился.

Василиса Тихоновна. Вы что, и об этом знаете? Это-то откуда известно?

Солдат-предатель. Вон плавки из кармана торчат. Вода сейчас холодная, так он, наверно, позагорать решил! Ну, все. Теперь идешь? Ты же стремилась?

Василиса Тихоновна(после некоторого колебания). Погоди… А эти двое мои… Как бы подглядеть, что у них в головах делается?

Солдат-предатель. У них-то что? Ничего интересного тоже любовь!

Василиса Тихоновна. Вы, выходит, и за этим подглядываете?

Солдат-предатель. Я нет. Я к этому спокойный. Вот наши да. Они это любят.

Василиса Тихоновна. Это просто ужас! Боже мой!

Солдат-предатель. Ты, наверное, неправильно меня поняла: мы ведь не за физическим наблюдаем, а за тем, что у вас В ДУШАХ делается. Нет ведь, наверное, у него никакой бомбы…

Василиса Тихоновна. Ну, слава Богу!

Солдат-предатель. А может, уже и есть. Только ведь это теперь не важно. Важно, что сгрешил он в душе, задумав. А все остальное это тьфу!

Василиса Тихоновна. Как бы мне разобраться, что у меня у самой-то в душе творится?

Солдат-предатель. Скоро увидишь.

Василиса Тихоновна. Ну да?

Опять мимо них, кружа и взявшись за руки, проносятся Димка с Маринкой .

Только что ж это они тут у вас делают, в аду?

Солдат-предатель. Ну, во-первых, подростки ведь всегда любят не иначе, как именно в аду. Это у них принято. А во-вторых… Разве ж это ад, милая? Настоящий ад ты еще не видела! Вот погоди!..

А Димка с Маринкой продолжают молча кружиться. Когда им это надоедает быстро и легко ссорятся, потом так же быстро мирятся, кружа все быстрее и быстрее, и, наконец, после сбивчивого, но очень страстного диалога взмывают в воздух.

Все. Полетели. Значит, лето будет теплым. Примета такая.

В этот момент где-то неподалеку раздается сильный грохот. Небо начинает светиться сполохами, пространство между домами перечерчивается трассами пуль.

А вот это уже точно они: наших пятеро с оттяжки возвращаются! А у тебя, похоже, еще и ключ от двери не найден?! Дай хоть я тебя немного перед смертью того!.. (Вульгарно лапает Василису Тихоновну.)

Василиса Тихоновна(сопротивляясь). А чего его искать, ключ? Там он, наверное, и лежит, куда мы его всегда с Димкой кладем! Можно подумать, вы этого не знаете?

Василиса Тихоновна несильно бьет прикладом своего огнемета по почтовому ящику, висящему на двери, откуда выпадает сверкающий ключ и начинает крутится у ее ног.