Дороже всего на свете

Тамару и Мию нахожу в детской. Девочка спит в своей колыбельке. Смотрю на нее и опять думаю о Ванессе. Не верится, что она вот так просто согласилась на условия Леона. Разве может мать отказаться от своего ребенка? Что Леон забрал дочь у Ванессы, тоже кажется невозможным. Без ее разрешения такого бы никто не допустил. К тому же несколько дней назад в документах Мии стояло ее имя… А теперь мое.

Тамара предлагает собрать для девочки все необходимое в поездку. Согласившись, сама закидываю в сумку вещи. В последнюю минуту добавляю платье – вдруг понадобится что-то более элегантное. Еще захватываю косметичку.

– Все готово, – говорю я Тамаре и беру проснувшуюся Мию на руки.

Сердце наполняется теплом, когда оглядываю ее, не переставая удивляться, насколько малышка прекрасна. Ее маленький носик и розовые щечки вызывают улыбку – дочь Леона так похожа на ангелочка из детской сказки.

Мы выходим на улицу.

Дамианис укладывает две сумки в багажник. Устанавливает автолюльку, в которую я перекладываю Мию. Тамара располагается рядом с малышкой на заднем сиденье. Леон сам садится за руль.

Пока мы движемся по подъездной аллее, я оглядываюсь на дом. Он медленно уменьшается, отдаляясь, как вдруг на первом же повороте нас обгоняет белая спортивная красавица Дамианиса. Очень эффектно. И в стиле Ярошевича, особенно если вспомнить, с какой злостью он пинал грушу и таскал железки в спортзале, когда мы жили на острове. Манера вождения у Дана такая же агрессивная.

– Ты давно ее купил? – спрашиваю, следя за машиной.

– В гараже тоже успела все осмотреть? – усмехается Леон.

– Да. Там, правда, ничего интересного, кроме этого белого спорткара, не было.

Мельком взглянув на меня, Дамианис цокает языком.

– Купил три года назад. Ездил от силы раз десять. Обратно на нем поедем.

– Все вместе мы там не поместимся.

– Поедем вдвоем.

Смотрю на руки Леона, на его профиль. В солнечных очках, чуть прищуривший глаза, он просто неотразим. Отец и муж. То, чего я совершенно не планировала. Впрочем, наверняка как и он.

В любых других обстоятельствах я бы приняла правила его игры с огромным энтузиазмом, но в нынешних чувствую себя отвратительно.

Вроде так хотелось, чтобы Ванесса и близко не имела ничего общего с Леоном. Я была обижена на Дамианиса за то, что он на ней женился, и вот теперь сама стала его женой и мамой его дочери. Однако от этого ничуть не легче. Скорее наоборот. Говорят же, бойтесь своих желаний или подробно описывайте каждую деталь. А я этим пренебрегла.

– Я мечтала, чтобы наш брак был настоящим, а не по расчету, – не стесняюсь озвучить это Леону даже при Тамаре. Нужно как-то привести себя в чувство, перестать представлять то, чего нет и не будет. – Это все из-за активов моего отца? На тебя надавили, потому что я его единственная наследница, а он – твоя цель? Поэтому ты согласился на рокировку?

– Брак по расчету – самый честный брак, Александра. Каждый знает, чего хочет и что получит в итоге. Не так ли? – он даже не поворачивается в мою сторону, но интонацией ясно дает понять, что все именно так.

Жестоко…

Приоткрываю окно и вдыхаю вечерний воздух, насыщенный горечью. В воображении я прикладываю ладони к ранам на сердце, которые снова кровоточат после слов Леона.

10 глава

Прошу Леона сделать короткую остановку, чтобы посмотреть на Мертвое море на закате. Дамианис глушит двигатель и выходит следом за мной. Мия остается под присмотром Тамары на заднем сиденье.

Вода перед нами спокойная и гладкая. Горизонт горит последними лучами солнца, которое вот-вот скроется за горами. Красиво. И отчего-то безумно грустно. Оборачиваюсь и наблюдаю за Леоном. Его взгляд устремлен на пейзаж, но на лице нет и сотой доли того восхищения, которое переполняет меня.

Это счастье кратковременно. Раньше внутри было много света и добрых чувств, а теперь нередко хочется забиться в укромный угол. Не знаю, как радоваться своему замужеству. Представляла я все по-другому.

На глаза наворачиваются жгучие слезы.

Скоро мы сядем в машину и продолжим путь, но сейчас этот момент на берегу кажется маленькой вечностью. Время замирает, позволяя на несколько минут стать слабой. Наплевав на то, что Леон может оттолкнуть или сказать что-то обидное, прижимаюсь к нему всем телом. Обвиваю руками его шею и прячу лицо на широкой груди, вдыхая аромат Дамианиса. Мне это необходимо.

– Иногда кажется, что все это происходит не со мной, – бубню, уткнувшись в его рубашку.

Леон не двигается какое-то время, а потом обнимает в ответ и гладит по спине.

Глаза вновь обжигают слезы. Мы стоим так какое-то время, пока я первая не разрываю объятия.

Иной раз человеку нужно совсем мало, чтобы вернуться к жизни. И я очень сожалею, что в ту ночь не дала этой малости Леону, не полежала с ним и с Мией. Может, в ту минуту ему было так же плохо, как и мне…

Вокруг нас разливается вечерний свет, окрашивая небо в насыщенные оттенки оранжевого и розового. Воздух теплый и немного влажный. Мелкие волны лениво облизывают ноги, вдалеке видны силуэты гор. Тишину нарушает лишь шепот ветра, который играет с моими волосами и нежно касается лица.