Дорогой интриг

И она ушла, а я осталась. Мы переглянулись с Тальмой, и я махнула рукой:

— Переодеваться.

— Слушаюсь, ваша милость, — поклонилась она, и работа закипела.

Закончили мы сборы, когда кортеж уже отправился к означенному для пикника месту. Возглавляли кортеж охотники, и мне удалось увидеть лишь мелком всадников и несколько всадниц, которые должны были участвовать в охоте. Рассмотреть мне их толком не удалось, но об этом я особо не переживала. Больше меня волновало, как пройдет выходка герцогини с нашими нарядами. Но ее пожелание я выполнила. Правда, от совсем распущенных волос я отказалась.

Тальма собрала мне их на затылке пышным пучком, оставив часть прядей, начиная от висков, свободными, превратила их в локоны, а после разбила ловкими движениями, но расчесывать не стала. Затем повязала ленту, которая аккуратно легла поверх головы и была повязана под пучком. Удержать всё это сооружение должен был помочь состав магистра Элькоса, входивший в подарок на мое совершеннолетие. Вышло даже прелестно. Этакая легкая небрежность, не оставлявшая сомнений в том, что над прической изрядно поработали.

Теперь к моему наряду совсем не шли украшения, выбранные ранее. Просмотрев свои драгоценности, я выбрала короткую тонкую жемчужную нить, охватывавшую шею, но не спускавшуюся на грудь. На нити имелась небольшая подвеска – изумрудная капля, приятно гармонировавшая с цветом моих глаз. А прочих украшений не надела вовсе. Сменив туфельки, которые надевала к костюму, на более подходящие к новому образу, я подошла к зеркалу.

— Юная свежесть и красота, — прокомментировала я свое отражение и скосила глаза на служанку.

— Истинно, — важно кивнула она.

Когда я пришла к покоям герцогини, их хозяйка уже успела сменить наряд. Окинув меня взглядом, ее светлость просияла:

— Именно так! Это то, что я желала видеть. Очаровательно, — подвела она итог.

А пока она рассматривала меня, я также разглядывала герцогиню. Этот легкий наряд ей шел необычайно. Она будто помолодела разом лет на десять. Прическу моя покровительница тоже сменила, да так, что ни о каких шляпках разговор не шел. На ее макушке был свернут объемный пучок, вокруг основания которого шла серебряная нить с россыпью бриллиантов, и они красиво контрастировали с черными волосами герцогини. В отличие от меня, на ее светлости украшения имелись, но не громоздкие, оттого смотревшие уместно.

Кроме меня в покоях присутствовали десять фрейлин. На всех них были уже надеты утренние платья. Дамы тоже успели внести необходимые штрихи, и теперь выглядели необычайно мило. Удивительно, как может преобразить женщину не только богатый наряд, но и упрощенный, но продуманный образ. Мы теперь казались не придворными дамами, но стайкой бабочек. На фоне остальных женщин должны были выглядеть, как распустившийся цветок, среди ухоженных веток.

Фрейлины отнеслись к своему преображению спокойно, в любом случае, никто не выглядел хмурым или угнетенным, будто всё это было задумано изначально и принято душой и сердцем. Разве что следующая причуда ее светлости ввергла нас в ошеломление.

— Мы поедем верхом, — заявила герцогиня. Она осмотрела нас и изумилась в ответ: — И что это за недоумение на ваших лицах, дети мои? Мы ужасно опоздали, и если не поспешим, то упустим момент, когда государь отправится на охоту, а мы так и не пожелаем ему удачи. Необходимые распоряжения я уже отдала. Поспешим. — Она прошла к дверям, но вдруг остановилась и опять обернулась: — Надеюсь, среди нас все умеют держаться в седле? Мы поскачем быстро.

Вопрос явно предназначался мне, об остальных фрейлинах герцогиня знала достаточно. Однако вздохнула только Керстин.

— Ох.

— Значит, все, — удовлетворенно произнесла ее светлость, и мы, наконец, отправились на пикник.

Скажу честно, я даже обрадовалась тому, что мы поедем верхом. Это было очередным «преступлением», о котором матушка не знала. Когда мы отправлялись на лето в ее поместье, я пользовалась свободой, которую получала там, и часто каталась на лошади. Разумеется, об этом баронесса знала, не знала она лишь о том, что, отъехав от усадьбы, я пересаживалась на коня грума, и пока он вел в поводу мою кобылку, я скакала в свое удовольствие, сменив дамское седло на мужское. Амберли знала, укоряла, но молчала, как и грум. Но как раз в его интересах было хранить нашу маленькую тайну, и потому я с неизменным успехом и удовольствием нарушала правила.

Моей милой Звездочки не было ни во дворце, ни тем более в резиденции Его Величества. Но имелись лошади ее светлости, и они уже ждали хозяйку и ее сопровождение. Это были спокойные и послушные скакуны. Для них была выделена отдельная конюшня, и ухаживали за ними конюхи ее светлости, над которыми стоял граф Экус, высокий, длинноногий мужчина с надменным лицом и совершенно бесцветными чертами.