Дороги снов (СИ)

Нас захватили сборы в дорогу. Учитель Доо с крайне таинственным видом пропадал у старухи Дэйю, я метался по лавочкам квартала, закупая иголки и нитки, огниво, котелки, миски и походные кружки, решетки для запекания мяса, легкие пуховые одеяла, складывающиеся в плоский конвертик... наставник с ироничной улыбкой откладывал все это в сторону, уверяя, что в странствиях нам понадобятся лишь зубная щетка и кошелек. Но я не сдавался. Ведь в книжках герои-путешественники преодолевали горы и воды, навьюченные как волы самым-самым необходимым, без чего менее предусмотрительные не добирались до цели. И я жаждал повторить их подвиги.

В один из свободных от беготни вечеров с высоты крыши – традиционного места отдыха – мои глаза углядели в густых сумерках силуэты Учителя Доо и Дэйю, копошащихся внизу. Уши уловили их тихие переругивания, шорох веревок и стук молотка. Нос унюхал запах свежей краски, клея и каких-то смутно знакомых благовоний... Над воротами со скрипом повис пергаментный шар фонаря, расписанный слабо светящимися в наступающей ночи знаками, лишь слегка похожими на храмовое наречие. Чем-то древним и жутким веяло от них.

– Дело сделано, – удовлетворенно пробормотала Дэйю. – Остается лишь ждать.

Учитель Доо шумно отряхнул ладони, как заправский мастеровой, крякнул и щелчком пальцев зажег фонарь. Яркий зеленый луч ударил в сумеречное небо, запутавшись в тучах, нависших над городом. Обычный человек не заметил бы ничего странного в тусклом, аляповато раскрашенном светильнике, но для тех, кто видит, он мгновенно превратился в настоящий маяк. Энергия иного мира окутала Дом в камышах, благодарно откликнувшийся встречным изумрудным сиянием. Хранитель места одобрил проделку старых интриганов.

С этого момента каждую ночь мое жилище загоралось огнями изнанки, а фонарь сиял путеводной звездой. Для кого и зачем? Я не раз собирался спросить об этом, но забывал, подхваченный вихрем суматошных сборов и резко усилившейся интенсивностью тренировок.

В какой-то момент суета отступила. Два плотно увязанных тючка, в которые после ревизии Учителя Доо и собственной попытки нести их на спине не попала большая часть моих покупок, скромно притулились в углу кабинета. Мастер-портной прислал посыльного с известием, что походное снаряжение будет готово через пару дней. Книги, свитки, кисти были аккуратно разложены по полкам. Кухня и спальни отмыты до блеска и приведены в безупречный порядок. Учитель Доо время от времени бросал беспокойные взгляды на ворота, но я все время забывал спросить, что его тревожит.

Лили дожди. Чем ближе подходил праздник Летящих фонарей, знаменующий конец лета, тем чаще западный ветер приносил грозовые облака. Дожди были разными: легкими веселыми дневными, похожими на игру детей в бассейне, когда они в туче брызг носятся друг за другом; долгими спокойными ночными, когда город нежился под теплым потоком, расслабленно подставляя небу то один свой бок, то другой.

В тот вечер я не столько видел, сколько чувствовал, как сдвигаются пласты реальностей. Как будто литосферные плиты разных миров с еле уловимым хрустом наползают друг на друга, творя новые тектонические разломы. Гроза разыгралась нешуточная. Молнии били с удручающим постоянством, будто Небо запускало в Землю свой нерукотворный, нечеловеческий фейерверк. Кости ломило, а голова кружилась и воспринимала окружающее через пелену дождя, плотной стеной отсекшего нас от мира за окнами «Дома в камышах». Занятий не было и не могло быть – я совершенно не мог сосредоточиться, а Учитель Доо, казалось, мыслями был совсем не здесь.

Они появились у ворот «Дома» совсем незаметно, словно темные клубы туч над дорогой изрыгнули их из своего чрева с громовым раскатом. Слабое звяканье гонга еле слышалось за шумом дождя. Вместе с Учителем Доо я с трудом выдернул из пазов разбухшую балку засова и открыл створки... На нас смотрели два путника, почти неотличимые друг от друга: длинные мокрые волосы и лохмотья жалких одежд облепили высокие дрожащие фигуры. Только нищих нам не хватало! Я кинулся закрывать ворота перед их носом, но был остановлен рукой Учителя Доо.

Они покорно поплелись за ним, волоча грязные полы плащей по мокрой брусчатке двора. Я замыкал шествие. Дождь заливал столицу.

Учитель привел бродяжек на кухню... нашу уютную, не раз мной отмытую кухню, где гостеприимно горел огонь в очаге, а маленький медный чайник дребезжал крышкой на плите. Они застыли на пороге, не решаясь переступить черту, отделяющую живое дыхание дома от стылой надменности ночи и грозного буйства неба. Я буквально втолкнул замешкавшихся, спеша поскорее вернуться в тепло своего надежного жилища. Учитель Доо приглашающим жестом указал на маленький столик, по случаю непогоды придвинутый к очагу, и поставил на каменную подставочку кипящий чайник. У торцов столика стояли заранее приготовленные табуретки.

– Еда. Кров. Безопасность, – он пристально рассматривал приглашенных. – Присаживайтесь, прошу вас.