Дороги хаджа

– Вы пригласили меня вовремя. Надо обсудить план действий и принять решение о дальнейшей судьбе города.

Градоначальник справился с гневом и с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, спросил,

– А почему тебя так беспокоит судьба города?

– Потому что этот город принадлежит мне, – заявил Али, – я иктадар [5] Байлакана.

Тишина, возникшая после этих слов, безусловно, наводила на мысль о предстоящей буре. Но бури не последовало, сработал чиновничий рефлекс.

– Ты сам определил себя в иктадары Байлакана? – вкрадчиво спросил градоначальник.

– Нет, раис. Этот город мне в икта определил хорезмшах. Полагаю, что свою должность ты получил из этих же рук. В крайнем случае, из рук его вазира Шараф ал-Мулка. В последнем случае, тебе, наверное, пришлось заплатить немало за это место?

По лицу градоначальника было видно, что своим предположением Али попал прямо в точку. Но очень все это было неожиданно для присутствующих, в том числе и для самого Али. Ибо он не собирался открываться, как- то сорвалось с языка. Градоначальник в задумчивости переводил взгляд с Али на появившуюся в дверях охрану.

– Ты можешь чем-то подтвердить свои слова? – наконец спросил он.

– У меня есть маншур султана.

– Покажи.

– Я не ношу его с собой.

– Скажи где он лежит, и я пошлю людей к тебе домой.

– Я не храню его дома. Он спрятан в укромном месте. Я принесу его вам завтра утром.

– Да, а ночью ты скроешься из города, – иронически произнес начальник полиции.

– Твое заявление слишком серьезно, чтобы оставлять его без последствий, – сказал градоначальник. – Побудешь здесь, пока не укажешь место, где лежит маншур.

И, обращаясь к начальнику полиции, приказал:

– Распорядись, чтобы его поместили в тюремную камеру.

Когда Али увели, градоначальник обвел взглядом присутствующих и сказал:

– Пусть пока посидит, а мы решим, что с ним делать. А пока я прошу о том, что здесь прозвучало, никому ни слова.

В отсутствие Али, Лада всплакнула о Йасмин, но, тем не менее, обошла весь дом, придирчиво рассматривая все комнаты и убранства. Когда она вышла на балкон и увидела канал, улыбка тронула ее губы. Местоположение дома в точности повторяло местоположение ее дома в Нахичевани. Лада почувствовала тепло в груди. Странное дело, но, возвратившись на чужбину, она испытывала чувства путника, вернувшегося домой после долгого путешествия. Лада ненадолго прилегла, но Али не было так долго, что она заснула. Когда она подняла голову, был вечер. За окном галдели птицы, был виден край багряного неба. Лада прислушалась, но кроме птичьего гомона, никаких других звуков до ее слуха не доносилось. Она спустилась вниз на первый этаж.

– Эй, есть кто-нибудь? – позвала женщина, но дом был пуст.

Тогда она вышла на крыльцо и увидела во дворе Арифа. Увидев гостью, слуга склонил голову в приветствии.

– А где хозяин? – спросила Лада.

Ариф пожал плечами.

– Он что, еще не возвращался? – удивилась Лада.

– Простите ханум. Но я понятия не имею, куда он ушел и когда должен вернуться.

– Странно почему его до сих пор нет? – произнесла Лада. – В дверь постучал какой-то посыльный от градоначальника, и он ушел. Это было еще днем. Очень странно.

– Может быть, раис пригласил его на совещание? – предположил Ариф.

– А до этого он ходил на совещание к раису?

– При мне ни разу.

– Ладно, подождем. Где мои вещи?

Ариф проводил гостью в комнату, где лежали ее вещи – дорожный баул, несколько кожаных торб и сумок.

– Насилу донес, – сказал Ариф, надеясь на подношение.

– Молодец, – похвалила его Лада, – иди, займись делом, пока я тут в своих вещах покопаюсь.

Разочарованный слуга поклонился и вернулся к своим обязанностям. Через полчаса Лада вышла в сад, где он поливал цветы, и сказала:

– Пошел бы ты его поискал, а то что-то у меня душа не на месте.

Ариф некоторое время решал про себя, выполнять ли ему приказ гостьи, затем оставил бурдюк с водой и ушел. Лада вышла на крыльцо проводить его взглядом, да так и осталась там, привлекая внимание прохожих.

Ариф вернулся через час, озабоченный и важный.

– Что-нибудь случилось? – спросила Лада.

– Трудно сказать что-нибудь наверняка. Но знакомый водонос сказал, что видел, как хозяина два сбира [6] отвели в тюрьму.

– Что ты болтаешь, – рассердилась Лада, – какую тюрьму? За что?

– А вот этого я не знаю, – обиделся Ариф. – И вовсе я не болтаю, а говорю, что услышал. И вообще, мне пора уже домой. Я свою работу закончил.

– Подожди, – опомнилась Лада, – не обижайся. Это я не со зла.

Ариф сейчас был единственный человек, который мог ей помочь.

– Ты не узнал, за что его арестовали.

– Я же говорю, водонос видел, как его вели в тюрьму. Мне еще повезло, что я его встретил. У дома раиса меня вообще чуть не побили.

– Подожди меня, – сказала Лада, – никуда не уходи. Я сейчас.

Когда, через некоторое время она вернулась, на ней была чадра. Лицо ее было закрыто так, что были видны лишь глаза.

– Веди меня, – приказала она.

– Куда госпожа? – удивился Ариф.

– В тюрьму. Давай, давай, торопись, пока совсем не стемнело.