Дороги, где нет бензоколонок (СИ)

Как же я могла быть такой слепой… когда это я научилась безоговорочно доверять людям?! Наверное я и раньше заметила бы странности в его поведении, но последние события не давали мне возможности расслабиться и понаблюдать, слишком много всего происходило, слишком стремительно… и только сейчас, после того как я поигралась с его телефоном, я начала чувствовать во всем, что он говорит фальшь. Ложь. Не в самой истории, а… я не могу это объяснить. Что-то было не так. Что-то не стыковалось. До этого самого момента он виртуозно играл свою роль. Роль мальчика, который ничего не знает. Настоящие актеры так могут — они играют роль и верят в нее. Обман очень трудно распознать, когда человек верит в выбранный им образ. Но сейчас что-то изменилось. Он попытался управлять ситуацией и выпал из своей роли. Из-за телефона? Быть может. Но кто он? И зачем он здесь, со мной? И куда он хочет направить меня?

Я вздохнула и спрятала лицо в ладонях.

— Я не знаю, Дима, я ничего не знаю. Как мне дальше быть… я запуталась.

— А чего ты хотела? — С готовностью отозвался он. — Что бы ты сделала, если бы узнала, что они убили детей? Разве это имело бы какое-то значение?

— Но ведь они и так убили. Помнишь, ты рассказывал? Убили целую семью.

— Это была самозащита. Свидетели опасны, ты должна понимать…

— Ты прав, наверное ты прав… свидетели всегда опасны, если убиваешь кого-то.

— Что ты имеешь в виду? — Он натянуто улыбнулся.

— Только то, что можно же не убивать, верно? — Я накрыла его ладонь своей рукой и ласково сжала. — Я хочу, чтобы у нас все было хорошо. Чтобы мы были вместе, жили нормальной жизнь — мы четверо. Хочу убедиться, что они способны на это. Быть просто людьми.

Он посмотрел мне в глаза. В мои искренние, добрые, полные надежды глаза.

— Ты хороший человек, Дима. Ты очень помог мне. Мы все наладим, верно? Все будет хорошо.

— Да, — согласился он. — Мы многого добьемся вместе. Особенно если ты будешь с нами.

— Только бы они поверили на этот раз, что я это я. Как ты думаешь, я смогу их убедить?

— Конечно, конечно сможешь! Мне они поверят.

Я взяла его телефон и положила себе в карман. Он не возражал.

Когда мы сели в машину, я с лучезарной улыбкой повернулась к нему и спросила:

— Скажи, ты готов бросить все и уехать из этого города? Уехать очень далеко?

— Пожалуй да. Меня ничего здесь не держит. А что?

— Я думаю, сегодня ночью мы все отсюда должны уехать. Очень далеко, туда, где начнем новую жизнь.

— В этом твой план?

— Заправь полный бак бензина. У тебя есть канистра? Залей туда тоже бензин, мы поедем по дорогам, где вряд ли будут заправки.

— И где же в наше время такие дороги, — усмехнулся он.

— Я покажу.

Возвращаться в тот дом, как возвращаться в сон. Кошмар или просто сон из каких-то бессвязных картинок. Тот, который мы видим, когда мечемся в лихорадке на мокрых от пота простынях. Возвращаться в ту историю, которую придумала я — это было как сон вдвойне. Иногда во сне мы делаем какие-то жуткие вещи, но не ощущаем особого ужаса и отвращения, потому что понимаем, что это нужно сделать. И внутри все будто бы немеет. Как-то раз, еще во времена моей жизни в качестве благополучной Светы — я увидела во сне, как убиваю кролика. Это был очень злой кролик, его нужно было убить, чтобы он не причинил никому вреда — и я убивала его. Просто работа, которую я обязана была сделать. И все-таки это был кролик… с ушами и глазами-бусинками. И это было трудно. Я почувствовала себя несчастной и разбитой, когда проснулась. Почему-то возвращение в дом напомнило мне тот сон про кролика.

Теперь мы почти не разговаривали с Димой. Хотя в кафе я постаралась его убедить в том, что мне можно доверять и дальше, он все-таки был напряжен. Хотя может просто волновался перед встречей с Викой и Русланом. Мне хотелось о многом его расспросить, но я не решалась, боясь что еще больше отпугну его. Как бы там ни было, он по-прежнему выполнял мои просьбы. Заправил полный бак бензина и канистру на ближайшей заправке. Наверное у него тоже было много вопросов, но пока он держал их при себе. Этот телефон, он стоял между нами. И мы оба это знали, хотя я изо всех сил старалась делать вид… наверное я разучилась по-настоящему "делать вид". Я ломала голову и не могла понять, почему они беспрекословно послушались его. Даже не по звонку, а по жалкой смске… "Она не Элла. Срочно избавьтесь". И почему он не дал мне умереть, когда они привели его приговор в исполнение? Это мне было не понятно.