Дорогами тысячелетий

Таким образом, и этническая цепочка: энеты — венеты — праславяне Подунавья — венеды — сколоты, и географическая: Малая Азия — Эгеида — Балканский полуостров — Северная Италия — побережье Балтики — Поднепровье — Северное Причерноморье, замыкаются. В центре замкнутой цепи на огромных пространствах раскинулась древняя родина славян с культом Лады — Лели — Кополо, глубоко архаичным по своему характеру. В восточной, южной и западной пограничных зонах этой области почитаются более «современные» Лето — Артемида — Аполлон. Чем же объясняется разница между божествами и их культами, если они имеют общие корни? По Б. А. Рыбакову — «расщеплением единства, благодаря вовлечению в разные сферы влияния». И, конечно же, упомянутым расслоением самих праславян. Для тех, кто остался на родине, Кополо по-прежнему мирный бог, отвечающий за плодородие, скот, благосостояние и солнечный свет. Переселенцы же добавляют старому божеству новые качества. Французский исследователь Ж. Дюмезиль делит всех основных богов индоевропейского пантеона на три группы, соответствующие основным их носителям внутри племени. Первая — боги магии, культа и закона, вторая — боги насилия, физической силы, войны, третья — боги плодородия, материальных благ и здоровья. На практике все обстояло гораздо сложнее, выбивалось из схем. И часто «бог-труженик» превращался по совместительству в «бога-воина» — божества теряли свои функции, приобретали новые или же совмещали и те и другие. Видимо, так случилось и с Кололо— знаменем переселенцев. Для них самих он оставался добрым богом, заботящемся о благосостоянии и здоровье. И одновременно он же, как «бог-воин», вел их в походах. Для племен же, подвергшихся экспансии с севера, Кополо был тем самым «губителем», каким запомнился «микенским грекам». Но прошли сотни лет, и в сознании потомков смешавшихся аборигенов и переселенцев действует уже нечто обобщенное: Аполло, который сразу и губитель, и целитель, и свой, и чужак. Память спластовалась, выковала странный, не объяснимый, с точки зрения эволюции, на местной почве образ. Усиливается этот образ тем, что почти одновременно попадает в Эигеду и с востока, из Малой Азии, где он уже успел «освоиться», как освоились там переселенцы сколоты-тавроскифы, влившиеся в родственные индоевропейские малоазийские племена. Отдельные «кополо», пришедшие с прародины разными путями, сливаются в Средиземноморье в единого многофункционального бога, который проходит в течение веков основательную творческую обработку — в условиях расцвета мифотворчества и культуры в целом — и становится знакомым нам Аполлоном. Еще до этого он вместе с Энеем прибывает в Северную Италию, где он вовсе не чужак, но и не совсем свой. Проходит тысячелетие, он поднимается вверх по ступенькам и, наконец, занимает одно из ведущих мест в пантеоне богов могущественной Римской империи.

У себя на родине Кополо не делает такой блестящей карьеры. Когда-то он был единым и неделимым. Потом его «половину» унесла молодежь племени, отправившаяся в благодатные приморские области. На родину доходили слухи о победах племенной молодежи, племенного бога — отсюда и «дары гипербореев» — знак почитания кумира, отличившегося в чужих землях, ушедшего с сыновьями, внуками, правнуками… С годами «ушедший кумир» становится достаточно чужим для оставшихся, ведь он ушел, а «уход» богов воспринимался вполне реально и конкретно, то есть произошло разделение, раздвоение кумира. Местный же Кополо, каким был первоначально, таким и остался. Ему не приписывают далеких побед, потому что он всегда был рядом и продолжал в сознании людей выполнять свои функции. Со временем его будут вытеснять другие, более могущественные боги, и он займет второстепенное место, а еще позже сольется в понимании людей с ритуальным костром, с самим празднеством, с той жертвой, что ему приносили в день летнего солнцестояния, и превратится в соломенную куклу, сжигаемую на костре.

Валерий Жарков Умельцы из срединного царства

В древности многие народы считали, что только они живут в центре известного им обитаемого мира — Ойкумены. Так, например, эллины полагали, что «пуп Земли» находится в Дельфах, а древние китайцы называли свою страну «чжунго», что в переводе означает Срединное царство («чжун» — середина, «го» — государство).

Интересно, что общепринятое европейское обозначение китайцев и Китая не совпадает с русским. Древние китайцы нередко называли себя «цинь» по имени империи Цинь, существовавшей в III веке до н. э. От этого этнонима, хотя династия Цинь просуществовала всего полвека, и берет начало европейское название: английское и немецкое China, итальянское Cina и др.

Русское обозначение имеет другое происхождение. С севера Срединное царство часто тревожили набегами кочевники — монголоязычные кидане, которые нередко захватывали большие территории. Этноним «кидань» — в тюркоязычной передаче «Китай» — стал позднее названием Китая и китайцев в русском языке.