Дорогами Миров

Пленных Технолидеров Катри отдал на заклание с лёгким сердцем. Во-первых, он обещал это сделать, а во-вторых, он понял из прочтения памяти Иридия, что вряд ли сумеет сделать из Разбойников своих надёжных сознательных и добровольных союзников. А держать их всё время под заклятьем… Зачем ему биороботы, когда есть нормальные живые люди, готовые умереть за него, не задумываясь ни секунды? А посему — да свершится слово Властелина!

А затем Катри заинтересовался некоей странной информацией, дошедшей до него в Эдерканне, где Отряд задержался после боя с Разбойниками в Пустыне. На легенды иногда стоит обращать внимание — ведь те же ведьмы, к примеру, оказались вполне реальными существами Пограничного Мира.

…Братство Рыцарей Веры существенно отличалось от сообществ Видящих или Хурру. Паладины Изобильных Земель, краса и гордость армии Короля, уповали прежде всего на сталь своих мечей, а не на тонкую вязь колдовских заклинаний. Рыцарский орден, типичнейшее явление для многих рас во многих Мирах, Братство являлось носителем всех традиций и воззрений классического рыцарства, как то: воинская доблесть, служение сюзерену, поклонение святыням и прекрасной даме и неустанное стремление к подвигу — всё это было составными частями Кодекса истинного паладина. И ещё — легенды и предания, в которых таится частичка истины, намёк, которого вполне достаточно настоящему Рыцарю Веры. О да, конница паладинов служила Королю верой и правдой, повергая его врагов — при Хорских Воротах именно клинки и копья Рыцарей довершили разгром воинства Детей Пустыни, однако неистребимая жажда подвига во имя… Да и не так уж важно, во имя какой из статей Кодекса творился подвиг — героическое деяние вершилось только лишь потому, что всадник на закованном в блистающую броню могучем коне не мог поступить иначе, так как в противном случае какой же он Рыцарь Веры?

Драконы всегда занимали особое место в ряду объектов подвига. Крылатые огнедышащие ящеры являлись идеальным воплощением Истинного Врага, поразить которого невероятно трудно, но именно это-то и делает победу над ним особенно почётной. И вот драконы появились (по слухам, но Эндар склонен был этим слухам доверять) в горах на границе между Изобильными Землями и Преддверием Великой Пустыни. Именно драконы, а не дракон — не один, а несколько!

Взоры Рыцарей обратились к Горам. Паладины направлялись туда в одиночку и группами, рыская в поисках драконов по сумрачным узким ущельям. Почти все искатели подвига возвращались ни с чем, усталые и раздражённые бесплодностью поисков, но готовые снова пуститься в путь после краткого отдыха. Кое-кто не вернулся вовсе, и это наводило на размышления (хотя в Горах могло случиться всё что угодно, и отнюдь не драконы могли быть причиной исчезновения отважных). Некоторые рассказывали, что видели громадные крылатые тени, скользившие над острыми каменными пиками, но не могли предъявить весомых подтверждений своим рассказам. Но были единицы, которые такими доказательствами располагали — они вернулись пешком, потеряв коней, и возвратились обожжёнными.

Властелин не счёл за труд взглянуть на таких (их и было-то всего несколько человек) человеческим взором, то есть встретился с паладинами. Рассказы их были смутны и полны противоречивого, но вот латы носили несомненные следы огня — железо слегка оплавилось, и на телах под кожаными подкольчужными рубахами остались ожоги. Значит…

Чародей привычно потянулся к Горам чуткими пальцами Заклятий Поиска. Он даже привлёк нескольких аколитов (для их практики, для самого Эндара поиск в данном конкретном случае не составлял особого труда) — совокупное заклинание эффективнее. И почти сразу же Катри ощутил присутствие волшебства Сказочного Мира — возникшая у Мага догадка подтверждалась. И поэтому он решил отправиться в Горы — один.

…Ущелье густо заросло колючим кустарником, но лишь у подножья каменных стен, вздымавшихся вверх, к острым силуэтам вершин. Середина горного прохода оставалась свободной от переплетения кривых ветвей с шипами, и по ней вилась неширокая тропа. Конь ступал неторопливо, слегка пофыркивая, всхрапывая и позвякивая сбруей. Всадник поднял голову (забрало шлема откинуто) и внимательно оглядел из-под ладони чёрно-серые крутые склоны. И здесь ничего — однако запах магии становится всё сильнее и сильнее.

На обычный, даже внимательный и пристальный взгляд, в облике всадника в доспехах, со щитом в левой руке и длинным копьём в правой, не было ничего особенного — паладин, Рыцарь Веры, прокладывающий путь к подвигу. Катри постарался: нет, сотворение правдоподобного образа не составило особого труда, гораздо сложнее было тщательно замаскировать любой намёк на чародейство. Если Лесной Маг прав в своём предположении, то тот, кто ждёт его в запутанном лабиринте расщелин, великолепно чует магию, и с этим надо считаться.