Дорогами Миров

Катри не знал её имени (он звал её просто Шемрезой — по имени её родной земли), но вполне мог оценить темперамент смуглой красотки. Она прошла через постель Мага, но одного раза ей явно не хватило, и девушка нашла выход, позволивший ей пользоваться вниманием чародея в обход конкуренток. Подавая Катри завтрак (так сложилось, что шемрезийка занималась именно этим), она зовуще изгибалась всем телом и безошибочно чуяла тот миг, когда Маг взглядывал на неё чуть более заинтересовано. Тогда девушка торопливо сбрасывала с себя одежду и усаживалась на колени к Эндару, повернувшись к нему лицом и широко разведя в стороны стройные ноги так, что она обнимала ими бёдра Мага, сводя пятки за его спиной. И пока чародей неторопливо вкушал трапезу, шемрезийка предавалась любви, ублажая Властелина и (в не меньшей степени) себя. Эндар не ошибался — пленница была влюблена во владыку Пограничного Мира и готова на всё, лишь бы хоть раз в неделю иметь возможность предаться с ним любовной игре. Игра же эта представлялась оригинальной: Шемреза обладала неистощимой сексуальной фантазией, и Катри позволял ей иногда получить желаемое — когда это совпадало с его собственными желаниями.

Что же касается раба-водоноса, то он давно и тайно был влюблён в прекрасную соплеменницу, вероятнее всего ещё с тех пор, когда оба они были свободными жителями Пиратских Островов. Любовь эта, как часто бывает, осталась незамеченной самим объектом страсти, ушла вглубь, но продолжала жить, выжигая душу пленника. Очень может быть, что раб имел возможность понаблюдать, чем занимается предмет его обожания с Властелином — и у стен, особенно у стен дворцов, есть глаза и уши. Дальнейшее просто — черноволосая обольстительница сделалась единственным смыслом жизни человека, у которого отняли всё: свободу, дом, родную землю, близких ему людей. И виновник всех бед, в довершение всего, отобрал то последнее, что еще оставалось у несчастного. В свойственной всем глубоко влюблённым слепоте раб полагал, что стоит исчезнуть проклятому колдуну, как всё встанет на свои места, девушка сразу заметит, что её давно и пылко любят, и тут же, конечно, ответит взаимностью на такое сильное чувство. А тот факт, что соотечественница сама не мыслит себе жизни без Лесного Мага, пленник просто-напросто не замечал. Человеку так свойственно обвинять во всех своих бедах и неудачах кого-то другого…

Катри вздохнул — здесь он был бессилен. Он не сможет, да и не захочет внушить служанке-шемрезийке пылкую любовь к соплеменнику — подобные заклятья краткоживущи, а заниматься поддержанием заклинания постоянно — у него что, мало своих, гораздо более важных (для самого Мага) дел? Излечить бывшего пирата от гибельной страсти? А не хватит ли на сегодня актов человеколюбия, ведь, как-никак, Эндара сознательно намеревались убить, и не в минутном порыве, а подготавливая покушение долго и тщательно. И что с того, что подоплёкой обоих сегодняшних случаев было, по сути дела, одно и то же: только в одном случае мужчина отстаивал и защищал свою любовь, а в другом пытался этой самой любви добиться любым доступным способом…

Раб-водонос упал у каменной стены водосборника молча, без вскрика — лёгкая смерть. Утром его найдут; что ж, сердце останавливается и у молодых — на всё воля Вечного Неба! Умер от любви — так скажут наиболее проницательные и, что самое интересное, окажутся абсолютно правы.

Да, придётся наложить на всех во дворце Заклятье Непричинения Зла. Дополнительные затраты Силы — ну что ж, продолжение воплощения дороже. А не то жди яда в кубке с вином, поданным очередной ревнивицей или прошедшим через руки очередного ревнивца. И ещё неизвестно, чья ревность опаснее.

Маг посмотрел на чёрное змеиное тело — жёлтое быстрое пламя проглотило тварь и исчезло, оставив на полу лёгкий пепел. Эндар дунул, и пепел исчез без следа — мраморная поверхность снова сделалась девственно чистой.

Девственно… Нет, свою брачную ночь он всё-таки справит. А утром снова будет дело, которое следует делать, даже пренебрегая удовольствиями. Иначе может случиться так, что никаких удовольствий больше не будет вовсе…

* * *

Эндар вытер тыльной стороной ладони обильно выступившие на лбу бисеринки пота. Говорить с Таинственными невероятно трудно, хорошо ещё, что такое вообще сделалось возможным. Диалог состоялся, — хвала Орбу Силы — Маг может задавать вопросы и получать ответы. Правда, общение затруднено тем, что для Сущностей Времени многие понятия, обычные для Носителей Разума из пространственных Миров просто не существуют или не имеют смысла, а некоторые обозначают что-то с точностью до наоборот. И кроме того, следует поспешить — контакт может прерваться в любой момент, Таинственные капризны и непредсказуемы. И не капризны даже, а просто абсолютно иные, и этим всё сказано. И всё-таки…

— Кто вы?

— Мы те, кого вы называете (непонятно). Сами же мы зовём себяДухами Времени…

— Где вы?