Дорогами Миров

Вихрь ударил, и удар оказался страшен. Строй птицелюдей сломался, жёсткие плети песка хлестали по летящим, вырывая клочья перьев. Розоватая дымка повисла над атакующим клином — капельки крови из многочисленных (неглубоких, к счастью) ран, распылённые встречным воздушным потоком, обернулись красноватым туманом.

Две волны магии столкнулись в противоборстве. Старший не стал бить по самому вихрю — порождённый заклинанием смерч не почувствует боли. Видящие метнули в ответ совокупное парализующее заклятье, которое пружинящей сетью упало на разумы Колдунов Пустыни.

«Красиво исполнено…» — подумал Эндар, наблюдая за видением. Сделавшееся видимым волшебство казалось мерцающими сиянием, пульсирующим и подрагивающим, наливающимся красным по мере того, как заклятье выпивало силы у врагов. — «Очень способные ребята…».

Песчаный вихрь распался. В воздухе ещё висела туча рыжей пыли, поднятая колдовским ветром, но колючие песчинки шуршащим дождём уже опадали на землю. Атака Видящих почти не утратила своей силы и скорости — маги быстрыми тенями один за другим пробивали рыжевато-жёлтое облако. В руках варваров засверкали кривые сабли, и над жёстким ковром Преддверия заклубилась круговерть яростной схватки.

Удар изогнутого стального клюва — сила мышц, помноженная на быстроту падения и приправленная чародейством, — подобен удару молнии. Под копыта храпящих коней рухнули с пробитыми черепами первые павшие — шлемы не выдерживали. И тут же с пронзительным человеческим криком на выброшенные вверх острия копий нанизались сразу двое магов — смерть их оказалась почти мгновенной.

Старший не потерял головы. Те из магов, которые уже взяли первые вражьи жизни, скользили теперь над самой поверхностью, сбивая тугими крыльями с коней ощетинившихся железом воинов. Старший видел, как яростный удар излома могучего крыла снял с плеч голову в тюрбане — голова покатилась под ноги беснующимся лошадям. И тут же кривые когти Видящего впились в лицо тощего колдуна в коричневом пропыленном бурнусе. Не встречая сопротивления, когти сильных лап глубоко утонули в глазницах, брызнула кровь с мозгом пополам. Сильный рывок — и безвольно обмякшее тело грудой тряпья свалилось наземь с седла. По перьям скользнуло изогнутое лезвие, срезая волоски и выдирая пух, а затем выпад клюва кинжалом пронзил насквозь шею нападавшего. Крики, лязг оружия, конский топот и ржание, истошный визг и победный клёкот…

Колдуны отбивались яростно, извиваясь змеями между хлещущих крыльев и разящих клювов и когтей. Змеями в самом прямом смысле этого слова — несколько коричневых фигур исчезли, а вместо них свивали кольца отвратительно шипевшие гады. И всё-таки чаша весов клонилась в пользу Видящих — разорвав и смяв кольцо воинов, большинство из птиц парили на небольшой высоте, посылая вниз взмахами крыльев потоки перьев-стрел. Катри почерпнул знание об этом экзотическом боевом приёме из легенд одного из Юных Миров, оставалось лишь обратить его в реальность. А быть может, наоборот — легенды родились уже потом? Колдунов выбивали в первую очередь, хотя остатки их магии вряд ли могли переломить ход боя. Простые же воины-кочевники бились с мужеством отчаяния, умирая во славу Тёмных Богов Пустынь, однако их самоотверженность также ничего не решала. Последняя кучка Детей Пустыни тесно обступила Повелителя, твёрдо решив умереть вместе с ним. Но сам Князь Песков решил иначе. Умирать он совсем не спешил — властвующие и правящие во все времена и во всех Мирах предпочитали, чтобы за них умирали другие. Неважно, во имя чего — во имя единственно правильной веры, во имя высокой идеи или же ради вождя, сумевшего сделаться идолом тем или иным способом. Во всяком случае, последняя магическая уловка Колдунов Пустыни оказалась для Видящих неожиданной.

Победу никогда нельзя торжествовать заранее — сколько великих воителей дорого заплатили за пренебрежение этой простой истиной. Последний выстрел может всё решить и перечеркнуть уже подведённый итог. К счастью, вырвать победу Дети Пустыни всё-таки не сумели, но вот другое им удалось вполне.