Дорога в рай (Рассказы)

    Я ни минуты в этом не сомневался.

    – Самое большое, что удавалось моему папе собрать за одну ночь, это пятнадцать штук, и потом он неделю после этого пил!

    – Ты чемпион мира, - сказал я. - Теперь ты готов?

    – Минутку, - ответил Клод и, приподняв свитер, принялся разматывать хлопчатобумажные мешки, обернутые вокруг живота.

    – Это твой, - сказал он, протягивая один из них. - Ну-ка, наполни его не мешкая.

    Луна светила так ярко, что я смог прочитать написанное на мешке мелкими буквами: "Дж. У. Крамп. Мукомольня Кестона, Лондон, Ю.-З., 17".

    – Тебе не кажется, что тот мерзавец с коричневыми зубами сейчас наблюдает за нами из-за деревьев?

    – Этого никак не может быть, - сказал Клод. - Он на заправочной станции, как я тебе уже говорил, и ждет, когда мы вернемся домой.

    Мы загрузили фазанов в мешки. Птицы были мягкие, шеи у них болтались, а кожа под перьями была еще теплая.

    – В конце тропинки нас будет ждать такси, - сказал Клод.

    – Что?

    – Я всегда возвращаюсь в такси, Гордон, разве ты не знал?

    Я ответил, что не знал.

    – Такси вызывается анонимно, - сказал Клод. - Никто, кроме шофера, не знает, кто поедет. Этому меня научил мой папа.

    – А кто шофер?

    – Чарли Кинч. Он всегда рад услужить.

    Мы заполнили мешки фазанами, и я попытался взвалить распухший мешок на спину. В моем мешке было около шестидесяти птиц, и он, должно быть, весил центнера полтора, не меньше.

    – Мне это не снести, - сказал я. - Придется несколько штук тут оставить.

    – Волочи его, - сказал Клод. - Тащи за собой, и все.

    Мы двинулись во мраке по лесу, таща за собой фазанов.

    – Так нам до деревни не добраться, - сказал я.

    – Чарли меня еще ни разу не подвел, - ответил Клод.

    Мы вышли из леса и выглянули через изгородь на тропинку.

    – Чарли, - тихо окликнул Клод, и старик, сидевший за рулем не дальше чем в пяти ярдах от нас, выставил свою голову на лунный свет и плутовато улыбнулся нам беззубым ртом. Мы пролезли сквозь изгородь, волоча за собой мешки по земле.

    – Привет! - сказал Чарли. - Что там у вас?

    – Капуста, - ответил ему Клод. - Открывай двери.

    Две минуты спустя мы благополучно сидели в такси и медленно съезжали по холму в сторону деревни.

    Теперь все было позади и можно было вволю покричать. Клод был в восторге, его распирали гордость и возбуждение, и он то и дело хлопал Чарли Кинча по плечу и говорил:

    – Каково, Чарли? Как тебе улов, а?

    И Чарли то и дело оглядывался и, вытаращив глаза, смотрел на огромные распухшие мешки, лежавшие между нами на полу, и говорил:

    – Боже праведный, приятель, да как тебе это удалось?

    – Шесть пар для тебя, Чарли, - сказал Клод.

    А Чарли сказал:

    – Боюсь, маловато будет фазанов у мистера Виктора Хейзела в этом году на празднике по случаю открытия охотничьего сезона.

    На что Клод заметил:

    – Боюсь, что да, Чарли, боюсь, что да.

    – А что ты собираешься делать со ста двадцатью фазанами? - спросил я.

    – Положу их на зиму в холод, - ответил Клод. - Спрячу в морозильнике на заправочной станции вместе с мясом для собак.

    – Надеюсь, не сегодня?

    – Нет, Гордон, не сегодня. Сегодня мы оставим их в доме у Бесси.

    – У какой Бесси?

    – У Бесси Оргэн.

    – Бесси Оргэн?

    – Бесси всегда доставляет мою дичь, разве ты не знал?

    – Я вообще ничего не знаю, - сказал я.

    Я был совершенно потрясен. Миссис Оргэн была женой преподобного Джека Оргэна, местного священника.

    – Для доставки дичи выбирай только достойных женщин, - заявил Клод. Так ведь, Чарли?

    – Бесси дамочка что надо, - сказал Чарли.

    Тем временем мы ехали по деревне. Фонари еще горели, а мужчины возвращались домой из трактиров. Я видел, как Уилл Прэттли незаметно впускает сам себя в боковую дверь своей рыбной лавки, а голова миссис Прэттли торчит из окна прямо над ним, но он этого не замечает.

    – Священник весьма неравнодушен к жареным фазанам, - заметил Клод.

    – Он вывешивает их на восемнадцать дней, - сказал Чарли, - потом встряхивает пару раз, и все перья отваливаются.

    Такси свернуло налево и въехало в ворота дома священника. Света в доме не было, и никто нас не встретил. Мы с Клодом выгрузили фазанов в сарае на заднем дворе, где хранился уголь, потом попрощались с Чарли Кинчем и при свете луны отправились на заправочную станцию с пустыми руками. Видел нас возвращающимися мистер Рэббитс или нет, не знаю. Мы его так и не видели.

    – Вон она идет, - сказал мне Клод на следующее утро.

    – Кто?

    – Бесси, Бесси Орган.

    Он произнес ее имя гордо, с таким видом, будто он был генералом, который говорит о своем самом бравом офицере.

    Я вышел вслед за ним из дома.

    – Да вон там, - указывая куда-то, сказал Клод.

    Я увидел вдали маленькую женскую фигурку, двигавшуюся к нам по дороге.

    – Что это она перед собой толкает? - спросил я.

    Клод хитровато посмотрел на меня.

    – Существует только один безопасный способ доставки дичи, - заявил он, - и он заключается в том, чтобы перевозить дичь под ребенком.

    – Да-да, - пробормотал я, - да, конечно.

    – Там юный Кристофер Оргэн, полутора лет. Чудесное дитя, Гордон.

    Теперь я увидел маленькую точку - это ребенок сидел высоко в коляске, верх которой был опущен.