Доппель стори

Мужчины покинули кабинет и направились в столовую. Там действительно всё оказалось на высшем уровне. Святославу во время студенческой практики в училище на протяжении полугода довелось бывать в заводской столовой, где кормили дёшево и божественно вкусно. Та столовая на всю жизнь запомнилась Звягинцеву высоким качеством еды и добродушными улыбками поварих-подавальщиц. Ни в одном заведении общественного питания не было чего-то настолько же искреннего, как улыбки немолодых женщин и вкусного, как простые блюда советской кухни.

Оно и понятно. Общение рабочих и поваров происходит и после работы. Попробуй, сделай бурду - не посмотрят, что женщина. Мужики вначале сделают внушение, а если подобное повторится, то и по морде могут дать. В цеху, где проходила практика, старожилы говорили, что подобное уже было, когда новенькие поварихи решили сэкономить - купили подтухшее мясо, а разницу стоимости положили себе в карман. Мужики что? Они может и простые, но вкус прекрасно различают, а жаловаться не привыкли. После трудового дня они девушкам быстро и доступно на ятях и междометиях объяснили, что травить рабочий класс нехорошо. Аналогичная ситуация была, когда повара украли слишком много мяса и сделали невкусные щи.

Столовая КГБ оказалась ещё лучше заводской, а цены при этом были столь же низкими, практически по себестоимости продуктов. Где ещё в современном Волгограде можно полноценно съесть на обед первое - борщ с говядиной, второе - картофельное пюре с котлетой, салат из свежих овощей, ватрушку и компот всего на сто пятьдесят рублей? Вряд ли ещё где-то. Разве что на одном из заводов. Качество еды было на высшем уровне, а раздатчица - милая, стройная блондинка двадцати пяти лет, добродушно улыбалась и была очень вежливой, что поднимало настроение, как от вида прелестных форм, так и от приятного обслуживания. Хотя на деле обслуживание - это громко сказано, всё было как во всех советских столовых - самостоятельным. Взял поднос, положил на него готовые блюда, разложенные по тарелкам на витрине, дошёл до кассы в конце перил для подносов, заплатил небольшую сумму и выбирай любой столик.

После возвращения Звягинцева и Степанова в кабинете обнаружился молодой парень лет двадцати трёх, максимум двадцати пяти. Высокий, примерно сто восемьдесят пять сантиметров, худой как жердь, но при этом крепкий. У него была рыжая короткая шевелюра и ярко-голубые глаза, на бледной коже выделялись веснушки.

Роман Артурович Ласка, молодой оперативник КГБ, с любопытством разглядывал Святослава. Своего непосредственного командира он-то знал, а его сопровождающего видел в управлении впервые.

- О! Рома, знакомься, - начал капитан, - это наш новенький, - показал он правой ладонью на Звягинцева, - Святослав. Вы теперь будете работать в паре. Твоя задача обучить коллегу оперативной работе агента и ввести в курс дела.

Роман искренне улыбнулся, встал из-за углового стола, за которым сидел и вышел оттуда. Направившись к вошедшим в кабинет мужчинам, он протянул правую ладонь Звягинцеву.

- Рад знакомству, Святослав, - сказал он.

- Приятно познакомиться, Роман, - пожал протянутую руку Звягинцев. - Надеюсь, мы сработаемся.

- Не сомневайся, - кивнул Ласка.

Капитан сразу же направился к своему рабочему месту. Сев в кресло он вывел из спящего режима компьютер и вбил пароль, на что обратил внимание новый сотрудник.

- Юра, кстати, а какие пароли от компьютеров? - спросил Святослав.

- Ах, точно! - хлопнул себя правой ладонью по лбу Степанов. - На том компе, что у окна, стоит пароль 'слава КПСС', а на втором 'КПСС слава'. В моём компе вам делать нечего.

- Как скажешь, - произнёс Звягинцев.

Капитан устремил взгляд на пробудившийся монитор и задвигал мышкой. Он погрузился в чтение какой-то информации. В этот момент Ласка произнёс:

- Святослав, ты из другого отдела?

- Можешь звать меня Слава... Но не КПСС, - улыбнулся Звягинцев. - До этого я занимался другим видом деятельности...

- Понимаю, - кивнул Роман, - сейчас всех, кого могут, привлекают к оперативной деятельности.

На самом деле Ласка неправильно истолковал речь Звягинцева, но последний решил не поправлять напарника, да и сам не уловил в словах Романа скрытого подтекста. Лейтенант подумал, что его коллега опытный сотрудник КГБ, которого перевели в агенты из другой области, только из какой, он не мог понять. Оценка фигуры Звягинцева, которой до спортивной было далеко, вызывала сомнение, что он из боевиков. Поэтому главными подозреваемыми у младшего офицера стали отделы науки и аналитики. А то, что Святослав не захотел разглашать свою сферу деятельности, было воспринято с пониманием, вот только Роман подумал, что это из-за подписки о секретности.