Дон Жуан

Укрыться под защитой палисада,

Построиться и по команде "пли!"

Обрушиться на турок без пощады

(Потом и палисад они снесли;

Больших трудов для этого не надо.)

Ну, словом, палисад, по мере сил,

Условия осады облегчил.

48

О первенстве бессмысленные споры

Рождают, миролюбию назло,

Союзных наций мелкие раздоры

О том, кому случайно повезло.

Британца оскорбляют разговоры,

Что будто бы враги при Ватерлоо

Почти что отлупили Веллингтона,

Да подоспели прусские колонны,

49

Что Блюхер, Гнейзенау и ряд других

На "^ер" и "ау" известных генералов

Французов окружили в самый миг.

Когда рука Фортуны задрожала;

Что Веллингтону якобы без них,

Быть может, никогда б не перепало

Ни орденов, ни денежных наград,

О коих все историки твердят.

50

Храни нам, боже, короля! Храни

И королей, а то народ, пожалуй,

Хранить их не захочет в наши дни

Ведь даже кляча, если досаждала

Ей сбруя и узда, как ни гони,

Брыкаться будет. Да, пора настала;

Народ почуял силу, посему

Быть Иовом не захочется ему.

51

Он хмурится, бранится, проклинает

И камешки швыряет, как Давид,

В лицо врага - потом топор хватает

И все кругом безжалостно крушит;

Тогда-то бой великий закипает;

Хоть мне война, как правило, претит,

Но только революция, наверно,

Избавит старый мир от всякой скверны.

52

Но возвратимся к делу. Мой Жуан

Ворвался смело, ловкий и проворный,

На парапет твердыни мусульман

Хотя не самым первым, но, бесспорно,

Одним из первых. Славы ураган

Его увлек; веселый и задорный,

Мой юноша держался храбрецом,

Хоть нежен был и сердцем и лицом.

53

Не он ли на груди красавиц страстных

Был, как дитя, пленителен и мил,

Не он ли в их объятьях ежечасно

Элизиум блаженства находил?

Для всякого любовника опасны

Минуты расставанья - говорил

Жан-Жак Руссо. Но моему герою

Всегда расстаться с милою игрою

54

Бывало жаль; красавиц покидал

Он под влияньем рока, или шквала,

Или родных - и каждый раз страдал,

И вот теперь судьба его послала

В ужасный бой, где пламя и металл

Убили состраданье, где пылала

Стихия буйной смерти; словно конь

Пришпоренный, он бросился в огонь.

55

Жуана кровь зажгло сопротивление;

Мы знаем, что на гонках, на бегах

Весьма легко подобное волненье

И в наших загорается сердцах.

На должном расстоянье, без сомненья,

Он ненавидел зверство, но в боях

Меняются характеры и страсти,

И наш порыв уже не в нашей власти.

56

Отважный Ласси был со всех сторон

Тесним и сжат. Увидев подкрепление,

Он был и рад, и очень удивлен;

Зато юнцов отважных появленье

С Жуаном во главе тотчас же он

Приветствовал, но только, к сожаленью,

Испанцем он Жуана не признал

И по-немецки речь свою сказал.

57

Язык немецкий был для Дон-Жуана

Не более понятен, чем санскрит,

Но уловил он, - что отнюдь не странно,

0 чем маститый воин говорит.

Свидетельством чинов его и сана

Являлись ленты, звезды, строгий вид,

Украшенные пышно грудь и плечи

И самый тон его любезной речи.

58

На разных языках сквозь шум и чад

Трудненько сговориться, думать надо,

Когда визжит картечь, дома горят

И стоны заглушают канонаду,

Когда в ушах бушуют, как набат,

Все звуки, характерные для ада,

И крик, и вой, и брань; под этот хор

Почти что невозможен разговор.

59

На то, что длилось меньше двух минут,

Потратил я две длинные октавы,

А бой ревел. Все бушевало тут

В агонии жестокой и кровавой.

Казалось, даже пушки устают

От грохота. И символ злой расправы

Над чувствами людскими - дикий вой,

Протяжный вопль стоял во мгле ночной.

60

Вот враг ворвался в город разоренный...

"Бог создал мир, а люди - города!"

Воскликнул Каупер - и вполне законное

А Тир и Ниневия, господа?

А Карфаген и стены Вавилона?

Исчезли, не осталось и следа!

Мы скоро все поймем, весьма возможно"

Что только жить в лесах вполне надежно.

61

Удачником убийца Сулла слыл;

Ему судьба сама давалась в руки.

По мне же всех людей счастливей был

Охотник Бун, который жил в Кентукки

За весь свой век он только и убил

Козу или медведя. Слез и муки

Не ведая, в спокойствии души

Он мирно жил в хранительной глуши

62

До старости глубокой. Преступленье

Не омрачало дум его простых;

Здоровье - верный друг уединенья

Немало дней беспечно - золотых

Ему дало; болезни и сомненья

Теснятся в клетках улиц городских,

А честный Бун провел в лесу и в поле

Лет девяносто - может быть, и боле.

63

И, что всего ценней, оставил он

Надолго память добрую по праву.

(Удел не всех прославленных имен

Без доброй славы что такое слава?

Пустой кабацкой песенки трезвон!)

Ни ревности, ни зависти лукавой

Не знал отшельник деятельный сей,

Дитя лесов и солнечных полей.

64

Людей он, правда, несколько чуждался,

Включая даже собственную нацию:

Чуть кто-нибудь в лесах его являлся,

Он удалялся в сильной ажитации.

По существу, он искренне боялся

Новейших форм и благ цивилизации,

Но, встретив человека одного,

По-братски он приветствовал его.

65

Он не был одинок; сыны природы

Вокруг него доверчиво росли.

Ни меч, ни брань, ни тайные невзгоды

Сей юный мир состарить не могли.

Не зная ни тоски, ни непогоды,

Они на лоне матери-земли

Хранили нравы вольного кочевья,

Свободные, как реки и деревья.

66

От карликовых жалких горожан

Их отличали мужество и сила,

Красивая походка, стройный стан

И простота души. Не превратила

Их мода в изощренных обезьян,

Их жадное стяжанье не томило,

И браться за ружье по пустякам