Дон Жуан

О том, что миновало невозвратно,

И о себе самих, вполне понятно.

55

Суворов появлялся здесь и там,

Смеясь, бранясь, муштруя, проверяя.

(Признаться вам - Суворова я сам

Без колебаний чудом называю!)

То прост, то горд, то ласков, то упрям,

То шуткою, то верой ободряя,

То бог, то арлекин, то Марс, то Мом,

Он гением блистал в бою любом.

56

И вот, пока фельдмаршал занимался

Солдат ученьем, как простой капрал,

Разъезд казачий по полю слонялся

И путников усталых повстречал.

Один из них по-русски изъяснялся;

Конечно, слов запас был очень мал,

Но жестами он объяснил резонными,

Что дрался под российскими знаменами.

57

И посему просил казаков он,

Чтоб их немедля в штаб препроводили:

Полутурецкий вид их был смешон,

Шальвары мусульманские не скрыли

Их сути христианской, и фасон

Одежд не повредил им (а сгубили

Мы множество порядочных людей,

Не отличив обличья от идей).

58

Суворов, сняв мундир, в одной рубашке,

Тренировал калмыков батальон,

Ругался, если кто-нибудь, бедняжка,

Неповоротлив был иль утомлен.

Искусство убивать штыком и шашкой

Преподавал он ловко; верил он,

Что человечье тело, без сомнения,

Лишь матерьял, пригодный для сражения!

59

Фельдмаршал пленных сразу увидал,

Окинул зорким взглядом: "Подойдите!"

Нахмурил брови, всматриваться стал:

"Откуда?" - "Из Стамбула мы - простите,

Константинополя..." - "Я так и знал...

А кто вы?" - "Поглядите и судите!"

Была беседа очень коротка

Знал отвечавший вкусы старика.

60

"Как звать?" - "Я - Джонсон, он - Жуан".

"А те-то?"

"Две женщины, а третий - ни мужчина,

Ни женщина..." - "Постой, тебя я где - то

Уже встречал... Какая бы причина?..

Ты - Джонсон? Знаю, знаю имя это!

Ты был, дружок, не помню только чина,

В пехотном Николаевском? Ведь был?"

"Так точно, ваш-сиятельство, служил!"

61

"При Видине ты дрался?" - "Да". - "В атаке

Ты отличился, помню, а потом?"

"Я ранен был!" - "Но ловок так не всякий,

Ты бросился отважно напролом.

А дальше?" - "Я очнулся в полном мраке

Уже турецким пленником - рабом".

"Ну, завтра отомстишь за униженье

Ведь это будет адское сраженье!..

62

Отлично. Где же хочешь ты служить?"

"Где вы сочтете нужным". - "Понимаю!

Конечно, ты захочешь туркам мстить

И будешь снова смел, я полагаю;

Еще смелее даже, может быть!

А этого юнца вот я не знаю!"

"Ручаюсь, генерал, он смел вдвойне.

Герой он и в любви и на войне!"

63

Жуан безмолвно низко поклонился

Он комплимент инстинктом угадал.

Меж тем Суворов снова оживился:

"Ты счастлив, Джонсон! Полк-то твой попал

В колонну первых! Долго я молился

И всем святым сегодня клятву дал

Сровнять с землею стены Измаила

И плугом распахать его могилу!

64

Ну, в добрый час, ребята!" Тут опять

Фельдмаршал к батальону поспешил

Подшучивать, браниться, муштровать,

Чтоб разогреть геройский дух и пыл.

Он даже, проповеднику под стать,

Сказал, что бог их сам благословил:

Императрица-де Екатерина

На нехристей ведет свои дружины!

65

Наш Джонсон, из беседы убедясь,

Что он попал, пожалуй, в фавориты,

К фельдмаршалу вторично обратясь,

Сказал: "Мне лестно даже быть убитым

В таком бою. Мы оба, не страшась,

Пойдем на этот приступ знаменитый,

Но мы бы вас хотели попросить

Нам полк и номер роты сообщить!"

66

"Да, верно. Я забыл. Сейчас устрою

Ты в прежний полк, понятно, поступай.

Катсков! Сведи-ка этого героя

В пехотный Николаевский. Ступай!

Красавчика-юнца оставь со мною;

Я присмотрюсь к нему. Пока прощай.

Ах да, еще ведь женщины; ну, эти

Пускай пока побудут в лазарете...*

67

Но тут то вдруг, не знаю почему,

Красавицы - хоть их и воспитали

В гареме быть покорными всему,

Чего бы только требовать ни стали,

По случаю особому сему

Заволновались и затрепетали,

Слезами загорелись очи их,

И, как наседки крыльями своих

68

Цыплят, они горячими руками

Мужчин за шеи стали обвивать.

Герои, как мы убедились с вами,

Отважно собирались воевать.

О, глупый мир, обманутый словами!

О, гордый лавр! Не стоит обрывать

Твой лист бессмертный ради рек кровавых

И горьких слез, текущих в море славы.

69

Суворов видел слез и крови много

И к ремеслу ужасному привык,

Но женщин бестолковая тревога

В нем отозвалась жалостью на миг.

Он посмотрел на них не слишком строго

(Ведь жалостлив бывает и мясник).

Страданье слабых трогает героя,

А что герой Суворов - я не скрою!

70

Он грубовато - ласково сказал:

"Какого черта, Джонсон, друг любезный,

Вы притащили женщин? Кто их звал?

Они в военном деле бесполезны!

Отправим их в обоз - не то скандал;

Закон войны, вы знаете, железный!

Пожалуй, я их сразу отошлю:

Я рекрутов женатых не люблю!"

71

Британец отвечал его сиятельству:

"Они не жены никому из нас.

Мы слишком уважаем обстоятельства,

Чтобы возиться с женами сейчас.

Солдатской службы лучшее ручательство

Отсутствие семьи и меткий глаз

Не только жены - даже и невесты

Средь боевых товарищей не к месту.

72

Турчанки эти пожалели нас

И помогли нам убежать из плена,

Делили с нами трудности подчас

Стоически: коль молвить откровенно,

Я видел это все уже не раз,

А им, бедняжкам, тяжко несомненно;

И я за нашу службу, генерал,

Прошу, чтоб их никто не обижал!"

73

Но женщины с тревогою понятной

Глядели на защитников своих,

Страшила их игра судьбы превратной,

Притом еще пугал их и старик

Шумливый, юркий, странно неопрятный,

Не то смешон, не то как будто дик,