Дон Алехандро и его башня

— Если полезем сейчас, то помрем мы, — буркнул Оливарес. — Хосефа, если куры после всего этого выжили, то из них сварят куриный супчик. Если не выжили, то судьба у них будет та же.

Хосефа горестно всхлипнула, и Шарик перебрался к ней на плечо и принялся оглаживать мохнатой лапкой щеку.

— Один ты здесь добрый.

— А почему дон Карраскилья на это пошел? — подала голос Исабель. — Ему проще было бы отдать информацию о моем местонахождении Гравиде. Или продать. Уверена, Его Величество Фернандо Пятый ему хорошо заплатил бы.

— Донна Болуарте, — насмешливо проскрипел Оливарес, — жизнь не вращается вокруг вас. Убить хотели меня и Алехандро. Точнее, Алехандро и меня. Основная цель — он, потому что он стоит куда выше вас.

Глаза Исабель округлились.

— Получается, меня чуть не убили из-за вас, дон Контрерас?

— Вас списали за компанию, чтобы сделать приятное соседней стране, — буркнул Оливарес. — Спусковым крючком послужило ваше желание перебраться в Стросу. Не нужны вы там и сами по себе, а с учетом того, что могли рассказать что-то ненужное, касающееся Алехандро, еще и опасны для Карраскильи и Охеды.

— Думаете, они вместе? — скептически спросил я, потому что у меня создалось впечатление, что Карраскилья мнил себя некоей оппозицией Охеде.

— Уверен. Карраскилья свою выгоду не упустит.

— Но какая у него может быть выгода?

— Стать придворным магом объединенной страны, — уверенно ответил Оливарес. — Сейчас оба короля, как они думают, остались без наследников, и оба ослаблены ритуалами. Но они могут слить силы и получить одного наследника. Охеда это при нас обсуждал. Тогда смерть донны Болуарте была платой за их будущие посты.

Что там на самом деле думал Оливарес, я не знал. Возможно, переживал, что не продал донну Болуарте сам и раньше. Хотя он бы такую выгоду не получил. Он никогда не смог бы претендовать на роль придворного мага и потому что что сила маловата, и потому что развитие узконаправленное.

Просидели мы под землей до утра, и только утром я осторожно приоткрыл вход и запустил чары поиска, потому что моя сигнальная сеть нападения не пережила. В округе было пусто, поэтому я вылез наружу и повернулся к башне…

Что сказать? Башни не просто не было. На ее месте было месиво из камней, рассыпанное весьма неравномерно по большой площади. Насмешкой судьбы выглядел торчащий по центру композиции «Хаос и тлен сущего» кусок ванны. Моей прекрасной ванны, которой я толком и не успел воспользоваться.

Обидно было до слез. В это место было вложено столько сил и знаний. А сколько их осталось невложенных? Сколько планов похоронены под холодными камнями?

— Нагими мы приходим в мир этот и ничего не забираем с собой, уходя в мир иной, — процитировал местной Священное Писание Оливарес, который тоже вылез и с удовлетворением осматривал дело рук своих. Потому что такой взрыв — это следствие его чар, накрывших большую площадь и поразивших многих нападающих. В отличие от меня он не выглядел расстроенным, хотя под завалами наверняка осталось много его ценных вещей. А все потому, что здесь он был гостем и не вкладывал душу в улучшения моего жилища. Только деньги, да и те — от Ортис де Сарате. А я даже толком не успел поспать на собственном матрасе…

— Я ведь только начал делать освещение и не получил заказанный артефакт для проигрывания музыкальных кристаллов, — вздохнул я.

— Ваза… Я так и не разрисовала ее до конца, — печально сказала Исабель.

— Ваш огород и ваша клумба, дон Алехандро, от них ничего не осталось, — страдальчески дополнил список потерь Серхио, больше переживая о втором, что и подтвердилось продолжением его речи: — Так мы и не успели попробовать все варианты, о которых вы говорили.

— Это была кара Всевышнего, — вылезла Хосефа, — который не хотел, чтобы вы употребляли опасную еду.

Была она в стареньком халате, наброшенном на ночную сорочку, и стоптанных тапочках. Но почему-то ей и в голову не пришло, что кара распространилась и на нее.

— К которым относится куриное и свиное мясо, а также яйца? — уточнил я, потому что понять, где была пристройка, было невозможно. — Это когда у Всевышнего появились такие требования?

Хосефа обиженно засопела, потому что в местной религии постов не было, как и пищевых ограничений любого рода, а значит, возразить служанке было нечего. Но по поросенку она всплакнула, хотя там подросла такая тварь, что я бы не удивился, узнав, что он сбежал из эпицентра взрыва, попутно порвав встреченных по дороге магов.

Взошедшее солнце жизнерадостно освещало картину нашей жизненной трагедии, почему-то напомнив мне о медальоне падре Хавьера, который так и хранился в моих вещах невостребованным. Что же такого находилось в тайнике, что для умирающего падре Хавьера это казалось важнее всего? Когда-то я думал, что стоит сунуть в дела церкви нос — останешься без головы. Но сейчас, чтобы не остаться без столь важной части организма, нужно иметь в активе нечто большее, чем хорошее происхождение и дряхлый проклятийник в сподвижниках. Таким козырем мог быть церковный секрет…