Домработница царя Давида

Дама Маргарита хмыкнула и спросила с непонятным выражением:

— Анна, она действительно не хочет? Как-то я этого себе не представляю…

— Ну, почему, — рассудительно сказала Аня. — Что не хочет — это как раз понятно. У неё нормальные представления о… ну, о том, что можно и чего нельзя… То есть, о приличиях… То есть, семьдесят лет для невесты — это как-то… странно. Разве нет?

— Это она сама так сказала, или ты так думаешь? — с интересом спросила дама Маргарита.

— Мать, да не приставай ты к ней, — раздался Васькин голос за Аниной спиной. — Видишь же: человек шуток не понимает. Она тебе сейчас на полном серьёзе лекцию на тему морали и нравственности прочтёт. Она же уверена, что дядь Давид правда собрался жениться на её бабке. Цирк…

Аня поднялась и, не оглядываясь на Ваську, демонстративно не услышав его слов, спросила у дамы Маргариты:

— Наверное, обед пора разогревать? Давид Васильевич уже скоро должен приехать.

И тут же пиликнул её мобильник, она глянула на экран — царь Давид. Ответила и сразу пошла из кухни, чтобы Васька не услышал, как домработница диктует хозяину список продуктов, которые надо купить. Для неё-то это давно стало привычным. И для царя Давида тоже. А со стороны, наверное, выглядело действительно странно. Особенно — с Васькиной стороны.

Разговор занял не больше пары минут, но этого хватило, чтобы в её отсутствие в кухне уже вовсю разгорелся скандал. Что кричал Васька, она не успела услышать, но услышала, что ответила ему мать.

— Не суйся куда не просят! Ничего не понимаешь — молчи! Это ещё отец не знает, как ты себя ведешь… Смотри, Василий, кончится моё терпение!

Вот как ответила дама Маргарита родному сыну.

Аня очень испугалась и хотела уже потихоньку смыться, пока её не заметили. Но тут дама Маргарита как раз заметила её, замолчала на полуслове, откашлялась и совершенно спокойно сказала:

— Да, обед пора разогревать. Это ведь Давид звонил, я правильно поняла? Скоро будет?

Васька оглянулся на Аню, пробормотал сквозь зубы что-то по-английски, вскочил из-за стола и вышел из кухни.

— Да ради бога, — холодно бросила дама Маргарита сыну вслед. — Кому от этого хуже?

Васька ничего не ответил и не оглянулся. Аня непонимающе смотрела на даму Маргариту.

— Не будет обедать, — объяснила та, заметив Анин взгляд. — В кабаке поест. Да ну его, пусть. Прав Давид, мальчик страшно избалован.

— Вы из-за этого поссорились? — спросила Аня. — Ой… Извините, это не моё дело… Просто я думала, что вчера всем понравилось. Давид Васильевич говорит, что я хорошо готовлю. Но ведь у всех разные вкусы. Может, Василию не понравилось.

— Хорошо ты готовишь, — думая явно о чём-то другом, сказала дама Маргарита. — Не в этом дело… Да и не ссорились мы пока. Не обращай внимания. Давид едет, да? Ну, ты пока тут с обедом, а я пока там с Васькой… хм… договорю.

Аня принялась вытаскивать из холодильника кастрюли и сковородки с остатками вчерашнего ужина, стараясь не слышать, что там дама Маргарита договаривает сыну. Не слышать было трудно: дама Маргарита договаривала громко, а Васька отвечал ещё громче. Правда, оба они говорили то по-английски, то по-грузински, так что смысла их претензий друг к другу Аня так и не поняла. А потом хлопнула входная дверь, и дама Маргарита вернулась в кухню. Как ни удивительно, вернулась совершенно спокойная и даже весёлая.

— Тебе помочь? — спросила она с порога. — А, ты уже и сама всё успела… Анна, а вы с бабушкой похожи?

— Да нет, не особенно, — неуверенно ответила Аня. — Если только внешне немножко. Совсем немножко. А характеры разные, можно сказать, прямо противоположные. Бабушка необыкновенная. Просто необыкновенная, честное слово. Это все сразу замечают, вы не думайте, что я так говорю, потому что она моя бабушка.

И до приезда царя Давида Аня рассказывала даме Маргарите о бабушке. А дама Маргарита с удовольствием слушала, задавала вопросы, часто смеялась, а почему — Аня старалась не думать. Наверное, она опять много глупостей говорит. Или просто у человека настроение хорошее. Так что пусть лучше смеётся не известно от чего, чем кричит…

И царь Давид приехал тоже спокойный и весёлый, на отсутствие племянника особого внимания не обратил, слегка виноватым тоном признался, что купил «немножко больше», чем Аня просила, на её дежурный упрёк в неоправданных расходах привычно ответил: «Не спорь, а то уволю», — и весь обед рассказывал, какую дурь несли сегодня студенты: не знать, с какой стороны у человека аппендикс! И это на втором курсе! Нет, вы можете в это поверить? Гнать таких дебилов из института, гнать поганой метлой, и он сам займётся этим с удовольствием не позднее, чем в понедельник.

Аня слушала, ужасалась и удивлялась в нужных местах, горячо одобряла его намерения гнать поганой метлой, ничуть не веря в то, что он этим займётся, — и постепенно успокаивалась. Никаких плохих предчувствий. Всё хорошо. И подольше бы Васька не появлялся.