Доминирующий вид

Это зрелище всегда завораживало Джея, но сегодня слишком много сил уходило на концентрацию. Вчерашняя ночь, наполненная полусном-полуявью, походила на черно-белую ретро-постановку театра «Хичкок», когда проваливаешься поочередно из реальности в полуреальность, потом в четвертьреальность, затем вдруг открываешь глаза и не знаешь, что делал в прошедшие десять минут. Действие последней дозы тонизатора постепенно заканчивалось, но принимать еще одну таблетку не хотелось, Джей и так в последнее время слишком налегал на адаптогены. Он чувствовал себя усталым и разбитым, кроме того, Джейслава все утро грызли сомнения. Теперь он сомневался, правильно ли поступил, не поставив директора по безопасности в известность о перипетиях последнего путешествия.

С одной стороны, Джею надлежало лично доложить Крайцу про обстоятельства встречи с труппой из Рибейры, о странностях Стефана Грочека, и вообще… С другой стороны, домыслы Вагоша оставались не более чем домыслами. Зимин говорил, что все время находился с Грочеком, и не верить ему не было никаких оснований. Чудеса физиопластики чудесами, но знаменитое зиминское световое тату во всю грудь за пару недель не подделаешь. С третьей стороны, файл с подробным отчетом Джей оставил у фрау Марсельезы, значит, информация в любом случае попадет к директору по безопасности. А с четвертой стороны, Крайц просто патологическая задница, и Джею вовсе не хотелось на ровном месте организовывать головную боль Зимину. Джей тоже в течение шести лет был полевым наблюдателем. Цеховая солидарность, если хотите.

Джейслав в который раз душераздирающе зевнул и покрутил головой, потом взглянул на экраны приборной панели. Судя по часам, они уже подлетали к биостанции. Автоматический навигатор как всегда не работал. По личным планетарным заморочкам Трикстерра радиосвязь не жаловала. Раскошеливаться на строительство сети ретрансляционных вышек Земля не спешила, а прочие попытки наладить стабильную связь проваливались одна за другой. Последний на памяти Джея проект с гелиевыми дирижаблями закончился десятком упавших в сельву полужестких оболочек и показал лишь то, что гнус атакует не только летящие самолеты.

Станция уже наверняка находилась в радиусе прямого сигнала, Джей потянулся к переключателю рации, собираясь скорректировать курс, но тут слева от вертолета в мультяшной фиолетово-розовой холмистой долине его глаза наконец выхватили края большой прогалины.

Джей поспешно убрал руку от рации. Это будет даже здорово, если он нагрянет неожиданно. Анна любит сюрпризы и подарки. Джей представил радостно-удивленное лицо жены и улыбнулся. Вертолет лег на левый борт и через несколько минут просторная, почти идеально круглая поляна раскрылась под его прозрачным днищем. Заложив дугу, «шмель» по спирали пошел на снижение.

АМК-16-10 с высоты казался совсем маленьким: черепашка-брошь работы мастера ювелира. Бронированное кольцо с лабораториями, жилыми и техническими отсеками скромной неброской оправой надежно охватывало драгоценный камушек горного хрусталя. Внутреннее пространство бублика, накрытое прозрачным куполом, по задумке создателей, было приспособлено под вольер для содержания образцов местной фауны. Когда Джей стал смотрителем биостанции, он высадил в почву вольера две дюжины видов неприхотливых трикстеррианских растений, и получился настоящий ботанический сад. Анна называла его «тепличка», и Джей не без веских оснований подозревал, что именно этот сад, а не смотритель станции первоначально очаровал молодую програмщицу Аню Руш, приехавшую по свежепрорубленному в сельве коридору для плановой настройки мини-климатических систем.

Четыре разновеликих шлюзовых патрубка, торчавшие из панциря АМК, словно лапы настоящей testudo, окончательно завершали сходство маленькой черепашки Джейслава Вагоша с огромной черепахой Соммерса. «Шмель» сел на грунт перед самым большим из шлюзов, ведущим в грузовой ангар для каров и харвестера.