Доминик

Увидев ее лицо перед тем, как ее потащили по коридору, Доминик понял, что что-то изменилось. Он никогда не видел Лючию такой. Один раз он видел, как она вскочила, когда Люцифер повысил на нее голос, но это было не так никогда не выглядела испуганной. У нее был такой же взгляд, как у Карлы перед тем, как она уехала в больницу рожать его братьев.

Ему хотелось крикнуть ей, чтобы она бежала, но он и сам испугался. Не за себя, а за Ангела и Матиаса. Если с ним что-то случится, он не сможет их защитить.

И тут его осенило. Сделав храброе лицо, он уже не сопротивлялся отцу, когда его втащили в спальню и бросили на пол. Закрыв глаза, он ждал, что отец ударит его. Вместо этого он услышал скрип открываемой двери.

Открыв глаза, он увидел, как Люцифер выбрасывает из шкафа на пол старые пыльные костюмы. Когда он снова подошел к нему, Доминик был уверен, что тот сейчас ударит его, но тут он был потрясен, когда Люцифер затащил его в шкаф за рубашку.

– К тому времени, как ты выберешься отсюда, мальчик, ты будешь спрашивать меня, как высоко я велю твоей заднице прыгать.

Когда дверь шкафа захлопнулась и наступила темнота, его окружил звук замка, нажимающего на ручку двери, который эхом отражался от стен в крошечном пространстве.

Он догадался, что должен был испугаться, но не испугался. Темнота не пугала его. Она умиротворяла, давала возможность не видеть ужасов окружающего мира. Маленькие пространства тоже не пугали его. Здесь было уютно, а самое главное - если он здесь, значит, отец где-то рядом и не может его тронуть.

– Девочка! – услышал он громкий рев отца, доносившийся из гостиной.

Дом быстро приложил ухо к тонкой стене, пытаясь лучше расслышать. Послышалось какое-то шарканье, а затем Лючия что-то крикнула ему, но он не смог разобрать ее слов сквозь слезы.

– Или ты избавишься от него, или я помогу избавиться от него за тебя.

Доминик отпрянул от стены, зная, что последует дальше, еще до того, как в доме прозвучал выстрел. На долю секунды стало тихо, а затем Доминик окончательно испугался, услышав плач близнецов из их спальни.

Люцифер ненавидел, когда они плакали. Ангел, как и Дом, быстро усвоил это, после того как им прищемили маленькие ножки. Бедный Матиас от этого только сильнее плакал. Его костлявые ножки были покрыты фиолетовыми и синими синяками.

Он размышлял о том, хватит ли ему сил выбить дверь, и думал о том, правильно ли будет сбежать, боясь, что это только еще больше разозлит отца или, что еще хуже, заставит его дольше сидеть здесь взаперти, не имея возможности защитить своих братьев.

Он перестал плакать и не слышал шагов отца по коридору.

Он не знал, сколько времени провел там, когда услышал, как открылась входная дверь, а затем громкий голос ДиДи.

Дом с облегчением вздохнул и обрадовался, что так называемая няня уже пришла. По крайней мере, она присмотрит за близнецами и не даст Матиасу плакать.

Зевнув, он лег на пыльный, холодный деревянный пол, потирая руку, за которую его схватил Люцифер. Она слегка болела, но была в порядке. Это показалось Доминику странным, но прежде чем он успел сообразить, что же в этом странного, темнота окружила не только его, но и его сознание, и он погрузился в сон.

* * *

От глубокого сна Доминика заставил очнуться свет, падавший на его лицо, как тысячи солнц.

Люцифер с минуту пристально изучал его, как будто что-то искал, прежде чем отойти.

– Сегодня понедельник, тебе пора в школу.

Понедельник? Вздрогнув, Дом встал на ноги, пытаясь привыкнуть к свету после полной темноты. Он вышел из комнаты и направился в ванную, чтобы быстро облегчиться и привести себя в порядок после того, как провел, как он не мог поверить, остаток своих выходных в этой коробке.

Одевшись и прихватив из комнаты свой маленький рюкзачок, он вернулся по коридору в гостиную и увидел, что его братья играют на полу со старыми блоками.

– Бубба! – возбужденно закричали они, вскочив на ноги, чтобы обнять его.

Энджел споткнулся на полуслове.

– Мы скучаем по тебе.

– Я тоже по вам скучал, – Доминик крепко сжал их обоих – Мне нужно идти в школу, но я вернусь позже. А теперь возвращайтесь к игре со своими блоками, хорошо?

– Хорошо, – Ангел схватил Матиаса за руку, заставляя его вернуться к игре с блоками, как сказал им старший брат.

Заметив новый коричневый кожаный диван, Доминик даже не задумался о том, что произошло здесь два дня назад. Хотя он был молод, ему было интересно, что это говорит о нем в его возрасте.

Он слышал выражение "как отец, так и сын", и сейчас он думал не о Лючии и ее смерти, а о том, как он голоден.

Когда он, услышав урчание в животе, направился на кухню, отец, готовивший себе кофе, остановил его.

– Ты опоздаешь.

В животе Дома снова послышалось урчание – Но я хочу есть.

– Вот почему тебя кормят в школе. А теперь иди, а то мне придется подойти и сказать им, чтобы они не лезли не в свое дело, когда они спросят меня, почему ты всегда опаздываешь.