Доминик

— Да, — Доминик уверенно кивнул, — Да, можно даже не сомневаться. С Карлом я… Если честно, мы с ним вместе учились в институте, Дерек. Да… — на губах мужчины появилась мечтательная улыбка, — Институтские времена… Я пошел учиться уже после армии. И, после того, что случилось там по вине Альфы, чувствовал себя, конечно… как бы это сказать… недостойным общаться с хорошими ребятами. Может, в конце концов, это оказалось и к лучшему… Карл еще в те времена пугал других и имел неоспоримый авторитет. Со своей странной фамилией — Хеджхог — он заработал прозвище Еж[3], поначалу в шутку, а затем уже и на полном серьезе. Его стали бояться. Говорили, что он колючий, как настоящий еж, холодный и жестокий, абсолютно безжалостный. Не могу сказать, что слова эти были несправедливы… Карл в институтские годы и в самом деле был очень колючим и очень озлобленным, поначалу он пугал даже меня. Он собрал вокруг себя нескольких верных ребят из числа самых отъявленных хулиганов, и организовал банду. А я… после нескольких дней тюрьмы я был уверен, что лучшего пути мне и искать не следует, поэтому я тоже примкнул к ним. Странно, но никого из тех хулиганов я уже даже не помню… А вот с Карлом мы стали друзьями, — Конте улыбнулся шире, — Ради меня он сделает все, как и я ради него, поверь, друг мой. Я и просил тебя передать ему лишь, что мне нужна помощь, потому что знал — он примчится сразу же, не раздумывая! И я…

— Подожди, Ник! — Дерек прижал руки к груди, взирая на рассказчика едва ли не умоляюще, — Пожалуйста, подожди, я ничего не могу понять! Я… — он потряс головой, — Я еще не пришел в себя от близкого знакомства с твоим закадычным другом, а ты вываливаешь на меня столько новых известий! Армия? Альфа? Тюрьма?.. Я не думал даже, что ты служил, я полагал, что такие люди всегда находят деньги, чтобы отказаться от армии, а ты, оказывается, еще и свел там знакомство с Альфой? О… — его внезапно осенило, — Так это с тех пор у тебя в мобильном забит его номер?

Доминик помрачнел и, медленно потянув носом воздух, стиснул руки в кулаки. Бросив взгляд на последние, Дерек непроизвольно потер челюсть. Да, кулаки-то у его нового друга что надо, еще хорошо, что челюсть он ему тогда не сломал…

— Я не имею понятия, откуда в моем телефоне его номер, — говорил мужчина тихо, однако, слова его все равно производили сильное впечатление. Молодой человек, хмурясь, осторожно нащупал рядом с собою стул и медленно опустился на него, понимая, что новости лучше выслушивать сидя.

— У меня есть дурная привычка, — я бросаю мобильный везде, где только можно, оставляю его на столах, подоконниках, шкафах, полках, стульях… Даже тогда, в ресторане, ты думаешь, я выронил его из пиджака, когда переворачивал столы? — слушатель неуверенно кивнул, и Конте хмыкнул, — Да если бы! Телефон лежал на столе рядом со мной, я перевернул стол… ну, дальше понятно. Короче говоря, я постоянно везде оставляю его и, вероятно, в какой-то момент сам Альфа или один из его клевретов — а они у него есть, можешь мне поверить! — записал свой номер мне в контакты. Только непонятно, зачем… Если только, чтобы звонить и запугивать? Он ведь угрожал тебе, да, когда позвонил ночью? — заметив недоумение на лице собеседника, он быстро улыбнулся, поясняя, — Карл сказал.

— Угрожал, — непонимающе отозвался Дерек, — Сказал, что убьет тебя, твоего брата и меня, а потом отберет все твои деньги. Но, Ник, какое это имеет… к тому, что ты был в тюрьме, да и вообще?..

— Может, и никакого, — Доминик вздохнул и, сцепив руки в замок, легко качнул ногой, принимаясь рассказывать. Сидел он по-прежнему довольно прямо, да и голос его звучал очень уверенно, поэтому слушатель его, подумав, что другу, вне всякого сомнения, лучше, немного успокоился.

— Итак, я служил. Как служил, можно догадаться, и Альфа… Мы были в одном отряде, а ты знаешь, что такое отряд, друг мой? На время службы в армии отряд становится твоей семьей, мы все были братьями… Кроме Альфы. Он всегда держался особняком, всегда в одиночку, и всегда поглядывал в мою сторону с чем-то… Я даже не знаю, чего было больше в этом взгляде — ненависти или омерзения. Он ненавидел меня, возненавидел с самого первого дня, с того мига, как увидел. Я не понимал причин этого, как не понимаю их и по сей день, но уверен — какими бы они ни были, Альфа дал себе слово избавить мир от моего бренного существования.

В тот день нас отправили на полевое задание. В основном мы, новобранцы, не участвовали ни в каких опасных миссиях, у нас были, по большей части, тренировки, а если куда-то доводилось выходить, с нами всегда был кто-то из старшего командного состава.