Доминик

— Она тоже занималась с ним сексом, Брона. Она не обязана была делать этого, если не хотела!

Я зарычала и попыталась отпихнуть его.

— Ты просто не понимаешь! Он использовал её влечение к нему против неё же самой!

Доминик покачал головой.

— Я поговорю с ним об этом, но ты должна держаться от него подальше. Бросать кому-то в лицо его же мертвых родителей очень подло. Мне казалось, ты должна быть более чувствительной к этой теме, поскольку сама не понаслышке знаешь, каково это, потерять обоих родителей.

Я шокировано замерла, тогда, как он отстранился и поднялся с меня, но затем все же быстро пришла в себя и, сев на кровати, со злостью выплюнула:

— Мои родители не имеют ничего общего с твоими!

Доминик пожал плечами.

— Ты любила их, а Дэмиен любил наших независимо от решений, которые они принимали в жизни, и тем не менее ты использовала их в качестве вербального оружия, чтобы побольнее ударить его. Никогда не думал, что ты сможешь так меня разочаровать. Знаю, ты всегда говоришь, что думаешь, но это было низко, Брона, очень низко.

Сказав это, он развернулся и сделал несколько шагов в сторону двери, а у меня в горле встал ком.

— Куда ты? — вырвалось у меня.

— Найти своего брата и убедиться, что он в порядке. Я сделаю то, что ты хочешь, и поговорю с ним об Аланне, раз уж это так много для тебя значит, — даже не посмотрев на меня, ответил он.

Облако гнева, окутавшее меня, начало таять.

— Спасибо…

— Но я сделаю это один, прямо сейчас мне нужно побыть вдали от тебя.

Мое сердце разлетелось на миллион маленьких кусочков, когда он приблизился к двери.

— Ты расстаешься со мной? — спросила я дрожащим голосом.

Доминик замер, немного замешкавшись, прежде чем ответить:

— Нет. Я люблю тебя, Брона, но солгу, если скажу, что не ненавижу тебя немного прямо сейчас. Мне нужно уйти, чтобы мы оба могли остыть.

Почувствовав, как слезы заструились по лицу, я тихо произнесла:

— Ты сказал, что никогда не оставишь меня… ты обещал.

Доминик вздохнул, положив руку на дверную ручку.

— А ты обещала, что никогда не сделаешь мне больно. Полагаю, мы оба нарушили наши обещания.

Когда он вышел за дверь и закрыл её за собой, я разразилась слезами и бросилась на кровать. В груди неописуемо болело, казалось, словно огромный камень давил на неё. Я заставляла себя делать вдохи и выдохи, стараясь подчинить себе рыдания.

Я понимала, что, набросившись на Дэмиена, защищала свою подругу, но тот факт, что именно я стала виной той пропасти, которая образовалась между мной и Домиником, нельзя было отрицать. Могла же я выбрать другие слова при разговоре с Дэмиеном, но нет, мне нужно было задеть его побольнее, упомянув его родителей. Доминик был прав. Я ни в коем случае не должна была бросать это ему в лицо. Все то, что я наговорила до этого, и без того причинило ему достаточно боли.

— Идиотка! — выкрикнула я, замолотив по подушке кулаками.

Я проплакала, как мне показалось, целую вечность и в конечном итоге заснула.

Вздрогнув, я проснулась какое-то время спустя, потянулась и сонно сползла с кровати. Я встала на пол, немного пошатываясь на ногах из-за каблуков, но через мгновение или два вернула равновесие и уверенно подошла к двери.

Когда я вышла в коридор, меня встретили смех и какая-то тихая музыка, громкость которой было не сравнить с той, что грохотала перед боем Доминика. Вспомнив о нем, я на мгновение прикрыла глаза и постаралась проигнорировать боль в груди. В голове я повторяла самой себе, что мы не расстались, а просто решили немного побыть вдали друг от друга, чтобы остыть. Скоро мы поговорим. Сейчас он, скорее всего, уже у меня дома и злится, что я не жду его там.

Закрыв дверь позади себя, я зашагала по коридору, направляясь в главную часть клуба. Смех и грубое посвистывание, донесшиеся до меня, заставили волоски у меня на шее встать дыбом, а когда я вышла из коридора и окинула взглядом клуб, по коже пробежали мурашки. Танцпол был пуст за исключением двух девушек, которые развратно танцевали друг с другом под тихо играющую чувственную музыку. Я посмотрела в направлении ринга, но та часть клуба оказалась погруженной во тьму, потому что свет был выключен. Я услышала низкий урчащий смешок слева от себя и испуганно вздрогнула. Повернув голову в ту сторону, я увидела трех мужчин, которые сидели в той самой кабинке, которую обычно занимали Доминик и его братья. Двоим из них на вид было где-то около сорока или пятидесяти, тогда как третий был значительно моложе, может, лет девятнадцать или что-то около того.

Мужчина, который усмехнулся, посмотрел в мою сторону, задержав на мне долгий взгляд, прежде чем поманил пальцем. Понятия не имею, почему я это сделала, но вместо того, чтобы направиться прямиком к выходу, я медленно зашагала к этому мужчине, не разрывая с ним зрительного контакта. Он улыбнулся, когда я подошла к кабинке, и протянул мне руку. Я вложила в неё свою ладонь и, когда он мягко потянул меня сесть рядом с ним, покорно последовала.

— Как тебя зовут, милая? — поинтересовался он; я заметила, что акцент у него был не ирландский, а, скорее, американский.