Доминант для девственницы

«Вот и все», – пришло мне в голову, – «все прошло, не успев даже начаться. И думать не следовало бы….», – понимала я, пока Артур Георгиевич и Элла Петровна одевались в прихожей, а я с Женькой стояла и просто смотрела, не в силах вымолвить ни слова на прощание.

– До свидания, – все же выдавила я из себя после того, как с ними попрощался Женька, иначе было неловко.

Я же стояла застывшая как статуя, потому что было больно видеть и осознавать, что тот единственный мужчина, который тронул мое сердце, ведет себя так, словно меня и не существует. Артур Георгиевич не посмотрел на меня, даже прощаясь и уходя, в то время, как мое сердце все равно рвалось к нему.

Глава 7

Начиная с того дня я ощущала себя какой- то потерянной и обиженной. Мужчина не дал ни шанса превратиться моей увлеченности в нечто большее, и я через несколько дней уже не знала, благодарить его за это или нет. Но воспоминание о холодности Артура Георгиевича все же мучило меня, оставаясь неприятным осадком в душе. Слишком уж он четко и жестко дал понять, что надежды нет, даже при том, что был неженат. А еще были те его слова о том, что он не нежный, а другой. И это не давало мне покоя намного сильнее, чем его игнорирование моего присутствия при прощании. Именно это было так загадочно, и ставило меня в тупик. Оно не давало ему обратить на меня внимание, я была теперь в этом уверена.

«Что другое? Что он имел в виду?!» – пыталась догадаться я, но мыслей и ответа не было.

И это озадачивало даже больше, чем его отказ, который я еще могла понять, если б четко знала причину.

«Но его прикосновение к моим губам, перевернувшее душу, я помню до сих пор и не могу забыть, как не пытаюсь», – сознавалась я сама себе, постоянно вспоминая тот момент снова и снова, невольно прикасаясь к своим губам, оживляя воспоминания. И каждый раз даже думать об этом было так же волнующе, так же возбуждающе, как и в ту минуту, когда я чувствовала его палец, грубовато проводящий по моим губам. Даже до сих пор я ощущала дрожь, прокатившуюся тогда по телу, стоило мне только подумать о том разговоре в коридоре. И я не знала сейчас, что именно меня так взволновало: что это делал именно он или как он это делал. А может собственное признание?

И по мере размышлений об этом тот разговор вызывал противоречивые чувства. Я терялась в своих мыслях и чувствах, но, в конце концов, это все мне надоело. Ситуация через несколько дней так извела меня, что я устала страдать. И потому приложила все усилия, чтобы забыть этого мужчину. Выбросить из головы Артура Георгиевича, не желая мучить себя дальше пустыми мечтами. Он дал мне понять, что я зря надеюсь.

И чем больше проходило времени, тем все отчетливее я понимала, что мне удалось забыть. А он будто делал тоже самое, потому что пропал из моей жизни, избегая встреч, даже случайных. Мужчина перестал приезжать на дачу, куда я теперь могла спокойно ездить с Женькой, не боясь пересечься. Хотя помню, как приехав туда в первый раз после разговора, я в начале ощутила себя полной дурой, что призналась тогда. Я сделала это так наивно, так порывисто и необдуманно, ожидая, сама не знаю чего. Хотя бы сочувствия, что ли, но все вышло совсем не так.

«Хорошо, что не высмеял»,– думала я с печалью, вспоминая свое признание чуть позже, – «вот зачем я только это сделала?! Как меня дернуло сказать ему такое? Да еще, когда столько людей было в доме!»

И я злилась на себя, что тоже помогло избавиться от чувств.

Но неделя шла за неделей, и мои чувства менялись все сильнее. Если первое время на даче я слонялась бесцельно, вспоминая, пытаясь делать вид, что мне весело, то потом поняла, что это уже не приносит таких переживаний, каких я боялась. Все стало казаться чем- то далеким и просто детской увлеченностью. И постепенно моя тоска стала уходить, воспоминания меркли, а я все сильнее сдружилась с Женькой. Он действительно был славный. И я уже сама не знала, почему он не понравился мне раньше, потому что начала с ним так близко общаться только после дня рождения.

И вот с каждым днем я все сильнее понимала, что он волнует меня как мужчина. Я стала задумываться, почему мое отношение к нему так изменилось. Хотя в то же время боялась, что это из- за его глаз. Они так напоминали глаза Артура Георгиевича. Или все же по другой причине? Я не знала.

Но так или иначе, мое сердце теплело при общении с Женькой, мне было хорошо с ним. А парень по- дружески стал везде сопровождать меня, и мы ходили почти всегда вместе, и нас через какое- то время стали воспринимать как пару. А мы устали доказывать и говорить, что это вовсе не так.

В один из дней он посмотрел на меня задорнее обычного и спросил.

– Поль, ты же помнишь, что Наташка замуж выходит?

– Да, – кивнула я, за это время уже несколько раз с ней встречалась в его компании.

– Ну, так она приглашает тебя на свадьбу. В моем сопровождении, конечно!

– На свадьбу? Честно? – удивилась я.

– Ага, – кивнул парень.

– И в качестве кого, если не секрет? – решила уточнить я на всякий случай.