Доминант

Она начинает втягивать кофе, глядя на моё возбуждение и, дождавшись большей половины от процесса, притягивает меня за джинсы, и делает то же, что только что проделала с моим пальцем, там.

- А так?

Я закрываю глаза, у меня вырывается стон.

- Не слышу, - говорит она, вернувшись к напитку.

- Очень горячо, Госпожа.

- Одевайся.

Я ещё стою полсекунды в надежде, что это может повториться.

- Кто доставляет осьминога, местные?

- Курьер из Литвы, Госпожа.

- Мужчина, женщина?

- Мужчина, Госпожа

- Я сама приму.

- Как будет угодно Моей Госпоже.

- Вот-вот, как будет угодно твоей госпоже. Ты будешь рядом, подхватишь ношу.

- Да, Госпожа.

Она решилась всё-таки. И - такая! Это будет нечто! Если бы курьер был из наших, «местных», как она выразилась, она бы, конечно, себе такого не позволила, и быстрей из-за меня: мне такая слава ни к чему. Но я всё рассчитываю, и меня уже посетила мысль, что Марта может захотеть что-нибудь эдакое, и поэтому решил уже в этот раз попытаться создать подходящие условие. Если бы я не рассчитал всё заранее, нашёлся бы что сказать, чтобы Марта этого не делала, а она б подчинилась: вопросы конспирации наших отношений были в моём ведении; а если бы она не предложила, я бы намекнул на некоторые возможности для неё необычного сексуального переживания. Но всё сложилось, как только возможно хорошо. Марта может даже подумать, что это она инициатор такого околосексуального «приключения». Пусть.

- Сколько до осьминога?

- Восемь минут, Госпожа Марта.

- Тогда займи пока свою Госпожу делом. Под стол.

Юркая и устраиваясь под стол, с трепетом охватываю взглядом составленные ножки Марты, сжав подбородок рукой, замираю, смотря, с какой грацией она скромно их разводит – немножко - и тут же появляется её неторопливая ручка, направляющаяся к ткани трусиков. Может ли оказаться, задаюсь я вопросом, что у меня будет в жизни ещё такой момент: когда я окажусь в таком положении, с такими намерениями? Неправильно ли здесь и сейчас: не упускать ни одного мгновения, и с жадностью вбирать взглядом каждый сантиметр видимого пространства? Дразня меня неторопливыми и нескромными действиями под столом своей ручкой, над столом Марта, наверно, с беспечным видом другой рукой управляется с соломинкой в стакане, припав к той губками, потому что пока я наслаждаюсь видом, и раздумываю, с чего приступить к исполнению приказа, с поцелуя ли, становятся слышны характерные от втягивания напитка через трубочку звуки. Делаю два раза так, чтобы было очень-очень нежно. Перед глазами Марта, силящаяся сидеть спокойно, губки обжимают трубочку, удерживаемую рукой, взгляд в некуда, вернее на представлении, как её зацеловывают, полизывают и присасываются там, где сопротивляться этому она может меньше всего. У меня появляется безудержное желание довести её за эти восемь минут, и поэтому я начинаю «яростно» разнообразить ласку, чтобы как можно быстрей определить ту, на которую сегодня у Марты окажется самая нежная реакция, но меня прерывает её голос:

- А где музыка?

Бросаюсь к пультам, чтобы запустить продолжительные по времени музыкальные композиции Дип-хауса, и возвращаюсь обратно.

- Почти всё хорошо, - слышу я сверху её голос через минуту, когда мне удаётся вернуть её состояние и восстановить вид и характер моих предыдущих действий.

На это я отвечаю более нежными движениями языка и рук. Марта шевелиться, и я мигом открываю глаза, закрыв их до этого от наслаждения и для обострения чувствования реакции Марты. Она выгибается в спине. Это является хорошим признаком, значит, ей нравится и ей очень приятно, она втянута в процесс. Тут же Марта откидывается на стуле, раздвигает ножки сильнее. Убирает руку с трусиков, и ткань закрывает от меня почти всё. Я делаю вид, что разозлился и с глухим рыком, но нежно, кусаю её там. Марта – настоящая Госпожа. При всём том, что происходит у неё на «глазах», под столом, у неё чётко получается «играть» королеву на отдыхе и, удерживая одной рукой стакан, а второй направляя в рот соломинку, делать вид, что в первую очередь её интересует напиток и музыка, и она даже иногда что-то «мычит» в такт композиции, не выпуская соломинку изо рта. На мой рык под столом показывается её рука, и я получаю удар ладошкой по щеке и губам.

- Порычи мне там! – говорит она сверху.