Домик с крокодилами

Я выскочил из комнаты и побежал вниз по лестнице. Судя по топоту за спиной, следом за мной ринулись все, включая Ирму Андреевну.

– Скажите, это в меня стреляли? – орала она. – В меня, да?! Арно уже здесь?!

– Оружие у кого-нибудь есть? – крикнул я, перепрыгивая ступеньки.

– Обижаешь, сынку, – откликнулся дед. – Мой «Макаров» всегда при мне!

– У меня берданка в машине, – на бегу сообщала Элка.

– А у меня перочинный нож, – сказал Сом.

– У меня… у меня тоже что-то есть травматическое. Или газовое… или пневматическое… – бормотала Ирма позади меня.

– В общем, мы вооружены до зубов, – констатировал я, выбегая на улицу и оглядываясь.

Полная луна восполняла недостаток освещения вокруг дома.

– Всем стоять, – приказал я команде, чтобы кто-нибудь из них не сунулся под шальную пулю.

Внешне всё было спокойно, и ничто не указывало на боевые действия, разве что круги на поверхности воды в бассейне.

– Вася! – кинулся я к вышке. – Василий Петрович!

Возле виска просвистела пуля, словно голодный комар. Она впилась в дерево позади меня, и щепки полетели мне в лицо.

В ответ, со стороны наших, немедленно раздались три выстрела. Зазвенели разбитые стёкла в домике, где я жил.

– Я прикрою, сынку! – прокричал дед. – Из мелкашки палят, пуля-дура – пять сорок пять, больше мухи не грохнет!

У Сазона были свои представления о калибрах и их убойной силе.

На всякий случай я упал на землю и перекатами добрался до края бассейна.

Вася висел, зацепившись за борт, и пускал кровавые пузыри.

– Ты ранен? – Я протянул ему руку и вытащил из воды.

– Эта скотина отстрелила мне кончик уха. А мне и ответить нечем, я табельное оружие в Саратове перед отпуском сдал.

– Сидел бы ты, Вася, в своём Саратове. Ищи теперь твоё ухо… – пробормотал я, понимая, что ситуация – хуже нет. Ничто так не раздражало меня всегда, как образ незримого врага.

Стреляя по окнам моего временного жилища, к нам подбежал Сазон. Под его прикрытием, пригибаясь к земле, как заправские бойцы, подкрались Элка, Ирма и Сом.

– Кровь! – взвизгнула Ирма Андреевна, глянув на Васю, распростёртого на земле. – Он убит?

– Ухо, – простонал Вася, размазывая кровь по лицу. – Найдите мне моё ухо!

– Господи, какой кошмар, – выразила своё отношение к происходящему Громова.

– Я ж говорю, мелкашка! Такой только уши срезать. – Сазон деловито перезарядил пистолет и дал серию выстрелов по домику. Опять зазвенели разбитые стёкла, а в ответ послышались три хлопка.

Все, не сговариваясь, повалились на землю.

– Арно! – закричала Ирма, по-пластунски рванув к моему жилищу. – Арно, ты обещал сдаться! Не делай глупостей! Если ты перестанешь стрелять и выйдешь с поднятыми вверх руками, я замну это дело! Я дам тебе денег, и ты уберёшься из этого города подобру-поздорову!

На втором этаже, в моей спальне, неожиданно вспыхнул свет, но плотные жалюзи не давали рассмотреть силуэт того, кто там находился.

– Арно! – Я вскочил на ноги и подбежал к дому. – Нам нужно поговорить! Ты обещал…

Во всех окнах начал вспыхивать свет. Было впечатление, что Арно носится по комнатам со скоростью бешеной собаки и тычет пальцами в выключатели.

– Ложись, сынку, а то без ушей останешься! – заорал Сазон.

– Да уж, вы бы прилегли, Глеб Сергеевич, – поддакнула ему Ирма, – а то я в некотором роде ответственна за вашу жизнь.

Бояться шизофреника, который прятался в моём доме, показалось мне унизительным. Я схватил с земли какую-то палку и запустил её в выбитое окно.

– Сколько у тебя ещё патронов в обойме?! – крикнул я. – Два?! Три?! Один?! И что ты будешь делать дальше?! Застрелишься сам?!

Нужно было штурмовать дом, а не разговаривать разговоры с этим ублюдком, но во мне вдруг поднял голову педагог-зануда.

– Ты будешь жалеть о том, что сделал, – без всякого шанса быть понятым, сказал я. – Ты будешь очень об этом жалеть! Выбрось в окно пистолет и выходи к нам.

– Бизя, не будь идиотом, – подошла ко мне Элка. Она курила – беспечно и спокойно, будто не являлась мишенью для сумасшедшего. Я оглянулся и увидел, что вся команда стоит, окружив меня. Только Вася сидел на земле, держась за ухо. Кровь капала на траву, и мысль, что саратовскому оперуполномоченному нужна срочная медицинская помощь вдруг показалась мне гораздо важнее, чем вопрос, почему Беда назвала меня идиотом.

– «Скорую»! – заорал я. – Найдите ухо, заморозьте его и вызовите немедленно «Скорую»! Арно, гад, если ты не сдашься немедленно, я… я не знаю, что тобой сделаю! Я шею тебе сверну, паршивец! Голыми руками, без ОМОНа!

– Бизя, в доме нет никакого Арно! – топнула ногой Элка. – Ты же сам слышал, что там, откуда он звонил, шумят поезда! Ваш доморощенный Шварценеггер ещё не выбрался из своей канавы.

Настала тишина, в которой слышался только шум моря и шорох листвы.

Я почувствовал себя дураком. Вернее, нет, я почувствовал себя неодушевлённым предметом, в комплектации которого мозгов запланировано не было.

– А… а… кто там? – ткнула наманикюренным пальцем в домик Ирма Андреевна. – Кто?!

– Да, доча, объясни ход своих детективных мыслей, – попросил дед. – Хотя мне один хрен, кого штурмовать.