Домби и сын

— И вотъ, — продолжала Виккемъ, понизивъ голосъ и съ нѣкоторой боязнью озираясь вокругъ комнаты, — покойница мать Бетси Джанны задумала съ того свѣта навѣщать свою дочку… да и какъ навѣщать! Колыбелька-то, знаете, виситъ, a она, покойница, такъ и юлитъ, такъ и юлитъ! Ужъ какъ это она дѣлала, и когда она это дѣлала, и узнавалъ ли ребенокъ свою мать, сказать вамъ не могу, a то навѣрно знаю, что Бетси Джанна частенько видѣла свою мать. Вы можете, пожалуй, сказать, что все это вздоръ, что я все это выдумываю; говорите, сколько угодно говорите, я не обижусь. Я даже совѣтую вамъ считать все это вздоромъ: вы будете спокойнѣе въ этомъ прокл… извините меня… въ этомъ проклятомъ кладбищѣ, гдѣ мы живемъ съ съ вами, миссъ Берри. Павлу, кажется, что-то пригрезилось. Потрите ему спину, миссъ Берри.

— Стало быть, вы думаете, — сказала миссъ Берри, слегка погладивъ по спинѣ маленькаго Павла, — что и къ нему также приходила его матушка?

— Бетси Джанна, — возразила м-съ Виккемъ торжественнымъ тономъ, — высохла, что называется, какъ лучинка, и стала вовсе не похожа на ребенка, такъ же, какъ и онъ. Бывало, я смотрю на нее, a она сидитъ, сидитъ, да и думаетъ, ни дать, ни взять, какъ м-ръ Павелъ. Бывало, я заговорю съ ней, a она взглянетъ на меня такой старухой, старухой, старухой!.. a онъ развѣ не старикъ?

— Жива ли дочка вашего дяди? — спросила Берри.

— Да, она жива, Богъ съ ней, и вышла замужъ за серебряника, — возразила Виккемъ торжественнымъ тономъ, зная очень хорошо, что собесѣдница ея вовсе не ожидала такого отвѣта. — Да, говорю я, о_н_а-т_о жива, — повторила м-съ Виккемъ, дѣлая особое удареніе на мѣстоименіи.

Было ясно, что другой кто-то умеръ, и племянница м-съ Пипчинъ натурально спросила: кто же?

— Мнѣ бы не хотѣлось васъ обезпокоить, — съ важностью отвѣчала м-съ Виккемъ, поднося ложку ко рту. — Не спрашивайте меня.

Это было вѣрнѣйшимъ средствомъ заставить себя спрашивать. Миссъ Берри нѣсколько разъ повторила вопросъ; м-съ Виккемъ послѣ нѣкотораго сопротивленія и отговорокъ положила ложку, осмотрѣлась вокругъ себя, взглянула на маленькаго Павла, и съ особой таинственностью начала рѣчь:

— Бетси Джанна любила очень многихъ, то есть любила она совсѣмъ не такъ, какъ другія дѣти, a привязанность ея была какая-то странная, даже, можно сказать, страшная… и что-жъ бы вы думали, сударыня моя? всѣ перемерли, кого она любила, всѣ до единаго!

Это неожиданное заключеніе такъ поразило племянницу м-съ Пипчинъ, что она съ неподдѣльнымъ ужасомъ обратила изумленные взоры на разсказчицу и не смѣла перевести духъ.

М-съ Виккемъ, качая головой, указала тайкомъ на кроватку, гдѣ лежала Флоренса, и вслѣдъ затѣмь выразительно повела глазами на полъ къ тому мѣсту, подъ которымъ находилась маленькая комната, гдѣ обыкновенно м-съ Пипчинъ кушала свои горячіе пироги.

— Помяните мое слово, когда придетъ время, — продолжала Виккемъ, — и благодарите Бога, что м-ръ Павелъ васъ не слишкомъ любитъ. Меня, слава Богу, онъ терпѣть не можетъ, и я спокойна на этотъ счетъ, хотя, признаться сказать, жизнь въ этой тюрьмѣ не большая находка. Вы извините меня, миссъ Беринтія.

Племянница м-съ Пипчинъ до того была взволнована, что уже не смѣла подойти къ дѣтской кроваткѣ и обдумывала, какъ бы навсегда избавиться отъ необходимости гладить по спинѣ страшнаго ребенка. Въ эту минуту Павелъ проснулся, сѣлъ на кровать и позвалъ къ себѣ Флоренсу. Волосы его были растрепаны, и лицо пылало: ясно, онъ видѣлъ какой-то страшный сонъ.

Флоренса, по первому призыву, соскочила съ своей постели, нагнулась надъ подушкой встревоженнаго братца и скоро убаюкала его своей пѣсней. М-съ Виккемъ, качая головой, пророчественно указала на маленькую группу, прослезилась и повела глаза къ потолку.

— Спокойной ночи, — сказала тихонько Виккемъ, — спокойной ночи! Ваша тетушка, Богъ съ ней, довольно пожила на бѣломъ свѣтѣ, и тужить много вы не станете.

Этотъ утѣшительный привѣтъ м-съ Виккемъ сопровождала взглядомъ, исполненнымъ самой отчаянной тоски. Оставшись одна съ двумя дѣтьми, она замѣтила на первый случай, что вѣтеръ воетъ очень печально, какъ будто оплакиваетъ чью-нибудь смерть, и при этой в_ѣ_р_н_о_й о_к_а_з_і_и сама заплакала чуть не навзрыдъ. Въ такомъ меланхолическомъ расположеніи духа пребыла она до глубокой полночи, пока сонъ насильно не сомкнулъ ея глазъ.

Неизвѣстно, въ какой степени пророчественное предсказаніе неминуемой смерти м-съ Пипчинъ поразило чувствительную душу ея племянницы, но во всякомъ случаѣ миссъ Беринтія была очень рада, когда тетка при входѣ въ комнату накинулась на нее съ необыкновенной яростью и живѣйшими упреками, которые совершенно отстраняли мысль о близкой ея кончинѣ. На слѣдующей недѣлѣ тоже, слава Богу, она была въ добромъ здоровьи, хотя со стола ея постепенно исчезали всѣ горячія мясныя кушанья.