Домашний быт русских цариц в Xvi и Xvii столетиях

Через месяц после царской свадьбы мы находим отца Прок. Соковнина уже во дворецких у царицы [39]. Это значило, что он сидел за поставцем царицына стола, т. е. отпускал для ее особы ествы, — должность весьма важная и влиятельная в домашнем обиходе царей. Через три с половиною месяца, 1650 г. марта 17, в именины царя, он жалуется в окольничие. Сын его Федор идет в своих повышениях за ним следом. Точно также, вероятно по старости или по болезни отца, он садится в 1668 г. за царицын поставец и в 1670 г. получает думное дворянство; но в том же году он теряет это звание, вероятно по случаю царской опалы на сестру. Кроме двух братьев, Федосья Прокоп. имела еще сестру, младшую, Евдокию, которая была за князь Петром Семеновичем Урусовым, тоже весьма приближенным к царю человеком. Он был крайчим (с 1659 г.), т. е. подавал государю за столом питья и ествы [40].

Изо всего этого видно, что семейство Соковниных принадлежало к обществу домашних людей царского дворца. Оно сумело воспользоваться своим положением, распространив свои родственные связи и с знатным боярством, каковы были, напр., Морозовы.

Федосья Прокоп. вышла за муж 17 лет. Мы видели, что Глеб Морозов был уже человеком пожилым, так что при вступлении во второй брак на Соковниной он имел по крайней мере лет 50. Неравенство лет не могло конечно остаться без влияния на жизнь молодой боярыни. Мы не знаем обстоятельств ее замужней жизни, но имея в виду общий склад тогдашнего домашнего быта бояр, можем предположить, что дом такого степенного, богобоязненного и тихого боярина, каким действительно был Глеб Иванович, скорее чем другие, должен был служить наиболее полным выражением идеалов Домостроя. Недаром Глеб Иванович был спальником царя Михаила, недаром он назначен был оберегать и спальню новобрачного царя Алексея. Вместе с тем близость обоих супругов ко дворцу также способствовала, и очень много, к устройству этого дома в порядке и в духе чтимой старины; ибо в дворце упомянутые идеалы, особенно на женской половине, являлись уже неизменными установлениями благообразной и так сказать образцовой жизни. Все поучения: како веровати и како жити богоугодно, во всех своих мелких подробностях соблюдались здесь с неизменною строгостью.

Но важнее всего было то, что духовником Федосьи Прокопьевны, как и ее сестры Евдокеи, был знаменитый протопоп Аввакум. В свое время он очень близок был к царскому духовнику Стефану Вонифатьевичу. «Тогда (в 1650-х годах) и я при духовнике в тех же полатех шатался, яко в бездне мнозе», свидетельствует он в одном из своих сочинений [41]. Не мудрено, что многие из приближенных к этим палатам, и в том числе Соковнины, имели его духовным отцом. Ясно также, какому духовному настройству подчинялись в то время умы дворцового общества.