Дом Земли и Крови (ЛП)

Хант мог бы поклясться, что плечи Брайс слегка поникли.

— Максимус Терциан мертв, — сказала она. Они кивнули. Она склонила голову набок. — Кто это сделал?

— Именно это мы и пытаемся выяснить, — нейтрально ответил Исайя.

Хант слышал о Терциане-ползучем вампире, который не мог принять «нет» в качестве ответа, и чей богатый садистский отец хорошо его всему обучил. И мог защитить от любых последствий его отвратительного поведения. Если Хант был честен, Мидгарду было лучше без него. Если не считать головной боли, которую им теперь придется терпеть, когда отец Терциана узнает, что его любимый сын убит… сегодняшняя встреча будет только началом.

— Возможно, вы были одним из последних, кто видел его живым. Не могли бы вы рассказать нам о вашей встрече с ним? Все детали имеют значение.

Брайс посмотрела на них.

— Это твой способ выяснить, убила ли я его?

Хант слегка улыбнулся.

— Ты, кажется, не слишком расстроена тем, что Терциан мертв.

Эти янтарные глаза скользнули к нему, раздражение осветило их.

Он признал это: мужчины сделали много дерьмовых вещей для кого-то, кто выглядит так.

Когда-то он делал именно такие вещи для Шахар. Теперь он носил нимб, вытатуированный на лбу и татуировку раба на запястье. Его грудь сжалась.

— Я уверен, что кто-то уже сказал, что мы с Максимусом расстались недружелюбно. Мы встретились, чтобы закончить сделку для галереи, и когда все было сделано, он подумал, что имеет право на некоторое… личное время со мной.

Хант прекрасно ее понимал. Это совпадало со всем, что он слышал о Терциане и его отце. Это также давало хороший мотив.

Брайс продолжила,

— Я не знаю, куда он пошел после того, как покинул Ворон. Если бы его убили на окраине мясного рынка, я бы предположила, что он направлялся туда, чтобы купить то, что хотел получить от меня. — Холодные, резкие слова.

Выражение лица Исайи стало каменным.

— Его поведение прошлой ночью отличалось от того, как он вел себя во время предыдущих встреч?

— Мы общались только по электронной почте и телефону, но я бы сказала, что нет. И вчерашней ночью мы встретились первый раз лицом к лицу, и он действовал именно так, как и должно быть действовал и раньше.

— Почему бы вам было не встретиться здесь? — спросил Хант. — Почему Ворон?

— Он пришел в восторг от того, что вел себя так, будто наша сделка была секретной. Он утверждал, что не верит в то, что мой босс не записывает встречу, но на самом деле он просто хотел, чтобы люди заметили его — видели, как он заключает сделки. Мне пришлось сунуть ему бумаги в бумажный Фолиант, и он поменял его на свой собственный. — Она встретила пристальный взгляд Ханта. — Как он умер?

Вопрос прозвучал прямо, и она не улыбнулась и не моргнула. Девушка привыкла, чтобы ей отвечали, слушались, прислушивались. Ее родители не были богаты — во всяком случае, так говорилось в ее личном деле, но ее квартира в пятнадцати кварталах отсюда наводила на мысль о неслыханном богатстве. Либо от этой работы, либо от какого-то темного дерьма, которое ускользнуло даже от бдительных глаз легиона.

Исайя вздохнул.

— Эти детали засекречены.

Она покачала головой.

— Я ничем не могу вам помочь. Терциан и я заключили сделку, он начал распускать руки и потом ушел.

Все записи с камер и свидетельства очевидцев с «Ворона» подтвердили это. Но они были здесь не для этого.

— А когда появился принц Рун Данаан? — спросил Исайя.

— Если ты все знаешь, зачем спрашиваешь меня? — Она не стала дожидаться, пока они ответят, и добавила: — Знаете, вы никогда не называли мне своих имен.

Хант не мог прочитать выражение ее лица, ее расслабленный язык тела. Они не вступали в контакт с той ночи в центре удержания легиона и ни один из них не представился тогда. Неужели она вообще заметила их лица в этом наркотическом тумане?

Исайя поправил свои девственно-белые крылья.

— Я Исайя Тибериан, командир 33-го Императорского легиона. Это Хант Аталар, мой друг…

Исайя замолчал, осознав, что прошло чертовски много времени с тех пор, как они должны были представляться с каким-либо рангом. Поэтому Хант оказал Исайе услугу и закончил словами:

— Его второй.

Если Исайя и удивился, услышав это, то его спокойное, симпатичное мальчишеское лицо ничего не выдало. Исайя был, технически, его начальником в триарии и в 33-м в целом, даже если охота за дерьмом сделала его непосредственно подотчетным губернатору.

Однако Исайя никогда не занимал высоких постов. Как будто он помнил те дни до падения, и кто тогда был главным.

Как будто теперь это имело какое-то гребаное значение.

Нет, все, что имело значение в этом дерьме, было то, что Исайя убил по меньшей мере три дюжины императорских легионеров в тот день на горе Хермон. И теперь Хант нес бремя возвращения каждой из этих жизней Республике. Чтобы выполнить сделку с Мики.

Глаза Брайс метнулись к их татуировкам на бровях. Хант приготовился к насмешливому замечанию, к любому из дерьмовых комментариев, которые люди все еще любили делать о павшем Легионе и их неудавшемся восстании. Но она только сказала,