Дом всех тварей

- Когда я впервые увидел ее, это было будто во мне что-то умерло. Я ненавидел ее за это. Долгое время желал ей смерти. Любовь - самое ужасное чувство, которое я испытывал. Любить больно. Это уродливое чувство, оно делает тебя калекой. Любить страшно, ты больше не отвечаешь за себя. Но еще хуже, когда все заканчивается. Любовь от себя отрывают с мясом. Иногда мне кажется, будто часть меня ушла с ней, в могилу. Там, где теперь ее зубы и кости, больше ничего уже и нет, осталось что-то от меня. Раньше говорили, что смерть - царь ужасов, но это неправда. Смерть есть ничто, избавление. А вот любовь - пытка. Царица ужасов. Я не хочу любить, никогда и никого больше. Надеюсь, этого никогда не случится. Кроме того, я совершенно не уверен в том, что умею делать это так, как другие люди. Мне кажется, я делаю что-то неправильно, это даже может быть причиной боли. Как если неправильно зафиксировать сломанную кость. Я совершенно не способен дать тебе то, о чем ты читала в книгах и то, чего ты всегда ждала. Полагаю, ты можешь воспринять это как ущербность. И будешь в своем праве. Я снова сказал тебе неприятную правду, однако мы можем закрыть этот разговор раз и навсегда. Я понимаю, что тебе, как юной и чувствительной натуре, хотелось бы услышать что я тебя люблю, однако я не собираюсь тебе лгать. Мне хотелось бы быть честным с тобой от начала и до конца, пусть это не всегда приятно.

Амти слушала спокойно. Неожиданно для себя Амти даже не почувствовала обиды. Все было очень просто: интенсивные чувства делали Шацару больно. И ему было страшно испытывать что-то подобное. Он был как маленький мальчик, и Амти стало ужасно жалко его. Его самого никто и никогда не любил по-настоящему, и он не знал, что это бывает не только ужасающе больно, но и невероятно прекрасно.

Шацар говорил все эти честные, жестокие слова, Амти и не сомневалась, что он вправду так думал, при этом он ни на секунду не переставал перебирать ее волосы, гладить ее и ласкать.

- Хорошо, - сказала Амти. - Извини. Я просто начиталась книжек. Но я все равно тебя люблю.

Шацар снял с нее очки, положил рядом.

- Спи. Ты устала, и тебе нужно отдохнуть.

Амти еще некоторое время не могла заснуть, слушала потрескивание огня и мерное дыхание Шацара. Он не собирался спать. Мысли лениво и безрезультатно кружились по накатанной колее, Амти и не заметила, как заснула.

Сны ей снились беспокойные, она пробиралась по какому-то лабиринту, слушая далекие взрывы и выстрелы, и не знала выхода. Она кого-то искала, но понятия не имела, где найти. За ноги ее хватали тени, и она падала, и не могла подняться, и с трудом вырывалась из хватки какой-то безразмерной темноты.

Потом Амти говорила с какими-то людьми, в чужих незнакомых квартирах, где люди пили на чьих-то поминках, и ей было ужасающе неловко, она чувствовала себя лишней. Кто-то сказал ей, что она больна. Шаул никак не мог уснуть у нее на руках, а Шацара не было рядом. Она звонила Мескете на какой-то номер, и Мескете не отвечала ей. Сны, короткие и беспокойные, крутились вокруг Амти, как карусель. Дождливые улицы, одинаковые дома в чужих городах среди которых так легко было потеряться, ее муж, ее ребенок, ее друзья, которых она не могла узнать.

Амти сидела в ночных кафе и заказывала еду, не имевшую вкуса, одна ехала в пустом автобусе, где не было водителя, тонула в море на глазах у изумленных и неподвижных людей на пляже.

Все, что происходило с ней во сне, было лихорадочным, будто Амти болела. Какие-то долгие и бессвязные диалоги, которые никуда не ведут чередовались со временем тягостного молчания. Амти открывала книги, буквы в которых расплывались перед глазами, смотрела на знаки дорожного движения, смысл которых не могла понять. Все от нее ускользало.

Она сидела на кухне с папой, и он говорил ей, что она потеряла самое главное, ради чего стоит жить, а Амти даже не поняла, что именно он имеет в виду.

Она курила вместе с Эли, и Эли, почему-то в школьной форме, задумчиво выпускала дым сигареты через нос. Дождь лил с неба, но Амти не чувствовала воды. Они сидели на кладбище, и Эли покачивала ногой, сидя на надгробье с ее именем.

Дата смерти, значившаяся там, давным-давно прошла. Они ждали кого-то, кто должен был помочь Эли, но в конце концов, оказалось, что он никогда не придет.

Амти бродила по дому Яуди, где почему-то нельзя было заходить в ванную. Она видела ее отца, который хрипел и задыхался, и все никак не мог умереть. Неизвестно откуда взявшаяся Маарни подала ему платок, куда он выкашливал кровь, а Амти пила чай за его столом и старалась не подать виду, что ей противно.

Все закончилось, когда сквозь сон Амти почувствовала, что Шацар ложится рядом, обнимает ее. Наверное, наступил новый день, но просыпаться совершенно не хотелось. Амти почувствовала его тепло, когда он положил ее голову себе на плечо, чтобы Амти удобнее было спать.

Сквозь сон она прошептала его имя и провалилась в приятное забытье.

Глава 11