Дом воспоминаний

– Приятная встреча, – парень одарил Катю короткой улыбкой, хотел добавить что-то ещё, но его тут же перебил дикий вопль:

– Слезь с меня, я тебе не кукла для дешёвых игр, Энцо!

Все ребята застыли на своих местах, повернули головы в сторону голоса и увидели двух парней. Энцо недовольно что-то прошептал себе под нос и отодвинулся от друга. Его тёмно-русые волосы до лопаток с отдельной бежевой прядкой были завязаны в невысокий хвост, серо-зелёные глаза отливали странным бежевым цветом. Взгляд парня упал на Катю, и парень коротко улыбнулся.

Все остальные с нескрываемым удивлением осматривали незнакомца, и тут раздался голос Гизиро:

– Что вы тут делаете втроём? А это кто там? Твой брат, Кать?

– Ну не чайка же перед вами, идиоты, – пробурчал второй парень, сев на пол. Глаза его искрились жёлтыми бликами, короткие каштановые волосы торчали во все стороны, а с затылка выглядывала короткая прядка изумрудного цвета. Тело Тоби отливало цветом молочного шоколада, как и у Кати.

– Помолчи ты, умник, – цокнул языком Эн, стряхнув с себя пыль.

– Ещё одно слово, и ты окажешься в больнице, – не менее грозно ответил ему Тобиас.

– Заткнитесь вдвоём, – скомандовала Катя. – Что вообще произошло?

– Да, почему вы в нашем спортзале? – прорезался голос Гизиро. Братья и сестра расселись подальше друг от друга и удивлённо рассматривали троих ребят.

– Ты думаешь, мы знаем? Я дома был, ел сэндвич, а потом оказался здесь. Мне самому ничего не нравится сейчас.

– Всё точно так же, – пожал плечами Энцо.

– Ладно, забыли. Который сейчас час? – спросила Аня у парней.

– О, Аня, – одновременно воскликнули Тоби и Эн. Парни переглянулись, посмотрели на братьев девушки и пожали плечами.

– Сейчас… без двадцати девять, – ответил на вопрос Кинрей, посмотрев на свои старые, потрёпанные кожаные часы.

– А во сколько нам в школу надо? – спросил Тоби.

– А кто его знает?

– И это тот, кто написал все экзамены, скорее всего, на максимальный процент, – ухмыльнулась Катя, посмотрев искоса на Эна. Парень только махнул рукой, улыбнулся и кинул взгляд на витражные окна.

Аня и Тоби нервно пожимали плечами; девушка заметила, что на левой руке парня красуется татуировка из двух горизонтальных широких лент с тёмными зелёными листьями и контрастными цветами внутри.

– У тебя шикарная тату, – нарушила странную тишину Аня. Для ребят её голос стал неожиданным звуком, и абсолютно каждый содрогнулся. Тоби изумлённо осмотрел девушку и слабо кивнул, однако внимание парня привлекла не молодая девушка, восхищённая рисунком на его теле, а какой-то мужчина, по его мнению, лет так на двадцать шесть, внимательно изучающий руки и ноги его сестры. Сам не зная почему, парень нервно кашлянул и проглотил застоявшийся комок в горле.

Как и практически все парни в свои полные семнадцать, Тоби очень не любил какие-либо проявления чувств, а особенно, когда ты можешь наблюдать их у кого-то другого; ещё хуже, если это началось у твоей сестры. Парень был скуп на нежность и слова любви; он просто не знал, как показывать их так, чтобы Катя осознала, что он её хотя бы уважает.

В голове парня крутились до того ужасные мысли, что весь мир был готов, кажется, перевернуться с ног на голову из-за банальной ревности. Однако Тоби умел держать себя в руках, и он попросту кашлянул в сторону, встал на ноги и махнул Энцо рукой.

– Чего вы сидите и молчите здесь? По домам тогда уж.

– Точно…

Ребята, встав, осмотрели друг друга и неловко улыбнулись. Кинрей не спускал глаз с Кати. Он уже и не слышал, как ему что-то говорили родные, которые увели его из спортзала.

Катя глубоко вздохнула и перевела взгляд на брата. Тоби стоял и смотрел вслед трём ребятам, пока они не скрылись за воротами.

– Я потом покажу, как заглядываться, – пробурчал он.

– Тоби, будь проще, – Энцо похлопал друга по плечу.

– Проще? Ты вообще видел, как этот извращенец вглядывался в её… её… – Тоби неопределённо указывал пальцем на грудь Кати. Эн проследил за его взглядом, но тут же получил сильный подзатыльник.

– Ай! За что?!

– А ты чего пялишься?! – вскипел Тоби.

– Ты же сам указал на неё! – с обидой выкрикнул его друг. Катя стояла неподвижно и с удивлением наблюдала за парнями.

– А ничего, что кроме моей груди я тоже здесь есть?

– Знаешь ли, она не как у ребёнка. Выпирает уже, – пробурчал её брат.

– На вид можно сказать, что между вторым и третьим. Середина, так сказать, – сказал Энцо, но потом сильно пожалел об этом. Парень еле увернулся от кулака О’Коннора.

– Специалист нашёлся?!

– Молчу я…

Тоби что-то гневно пробурчал себе под нос, но его никто не услышал. Он слабо кивнул другу и побрёл к выходу.

Катя осталась в зале одна. Девушка, слегка ухмыляясь, ещё долгое время вспоминала яркий отблеск тех очаровательных глаз, образ которых не желал уходить из головы.

Солнечные блики крохотными мазками лежали на серой выцветшей плитке. Из широко распахнутого окна дул прохладный весенний ветерок, обжигая весь коридор своим дыханием.

Где-то в конце пустынного серого коридора послышался глухой стук пальцев по подоконнику, он чередовался с безмолвной тишиной и снова нарастал с ещё большей силой.