Дом в деревне

Встречалось много мне почтенья сильным, смелым
солдатам русским здесь, в Болгарии, не раз:
на Шипке церковь есть, – парит строеньем белым! –
из царственных сынов сплошной иконостас…
Хранит народ любовь к солдату-славянину –
спасителю страны и милых сыновей:
от рекрутства под крик чужого муэдзина,
от пустоты степной запущенных полей…

Но есть один солдат по имени Алёша[4],
на площади стоит центральной, на холме:
остался на века – и в солнечный погожий,
и в зимний день с снежком, с морозцем на окне…

Болгарское лицо не знает компромиссов:
коль любит, так цветёт, без знания причин!
Стоит Алёша здесь с подачи коммунистов,
и простоит ещё, даст бог, не год один!

Болгария – страна одна из стран немногих,
где отвечают мне по-русски не сердясь…
Цветущих роз поля, Родопских гор отроги
исколесила я, изъездила я всласть!
К Алёше я пришла под ливень несусветный!
(И зонтик не спасал – по щиколотку вброд…)
Уверена, что прав в любови беззаветной
болгарский много настрадавшийся народ!

Болгария. Диптих

В примятой осенью траве синеет забытый мяч…
Шведский ребёнок на берегу гарцует как жеребец
(шведский по цвету волос и по крику викинга), –
сколько радости, однако, могут дарить монотонные,
сменяющие одна другую, волны Чёрного моря!
Прибрежный городок улыбается красными крышами,
лесной хвоей ложится под ноги мне его радушие…
Старая гора мягкой лапой окунается в залив,
позолотевшие клёны тихо играют с ветром.
Графин ракии на столе… Ах, мне бы
мудрости твоей неспешной глоток, Болгария!

* * *

В примятой осенью траве
оставлен чей-то мячик…
Графин ракии на столе.
На берегу маячит
ребёнок, скачущий в волне
белоголовым эльфом.
И ветер по его вине
кружит неспешным шлейфом
кленовых листьев жёлтый рой,
бросая их на крыши
под черепичною охрой
припрятанных, а выше
на горном склоне древний дух
горы, покоем пьяной,
постелет мне под ноги пух
её листвы багряной.

Месембрия

Месембрия фракийская[5]
болгарско-римско-греческая
торговля византийская
колония купеческая
землетрясеньем знаковым
во тьме веков разрушена
на полуостров лакомый
историей обрушенным
сдалась с подобострастием
легионерам-римлянам
кичась торговым счастием
чеканить деньги фирменные
входила трудно веруя
в основы христианские
и становилась первою
в епископстве балканском
и ханство пережившая
и строй социалистический
на кон всё положившая
для бума туристического
живёт себе красавица
на пляжах моря Чёрного
к воде бегут стекаются
отели утончённые
и я попав на удочку
порыва дня весеннего
себе проектов чуточку
купила здесь в Месембрии

Несебр