Дом у воды

— Нужно отвезти Светку в Москву и там расписаться, взяв пару свидетелей, — пробубнил он себе под нос, втаскивая придурашливого братца в маленькую комнатушку, где когда- то располагалась уборная. За всю историю замок несколько раз подвергался реконструкции. Последнюю проводил дед Люсьена перед Второй мировой войной, и именно тогда в замке появились отдельные апартаменты, больше похожие на квартиры и снабженные самым необходимым. Кладовки и чуланы превратились в современные ванные и туалеты, а вот старому сортиру, где еще до сих пор действовал водопровод и канализация, нового применения не нашлось. По приказу Люсьена Гралье там установили за стеклянной перегородкой джакузи и для полного счастья втянули двуспальную кровать с пологом. Света называла эту комнату баней и без лишней надобности старалась не заходить, ссылаясь на противопоказания по здоровью. Естественно, Арсений понимал, что эта самая «банька» служила супругам Гралье романтическим гнездышком. Ну там ванна с лепестками и шампанским, а потом сразу в койку… Нет, Гаранин не испытывал ревности. У каждого своя история.

«Встретились бы мы в младенчестве, как двое молодых щеглов, внизу празднующих помолвку, тогда бы другой разговор. А так… У нас за плечами целая жизнь».

Арсений уложил Севку на кровать, застеленную махровой простыней, и достал из шкафчика обычный пластмассовый таз.

— На вот, — пробурчал он брату и, заглянув в гостиную, где в своих кроватях спали дети, а рядом за книжкой сидела гувернантка, попросил душевно:

— В бане мой брат отдыхает. Он отравился на банкете. Если вдруг ему станет хуже, позвоните, пожалуйста, мне.

— Хорошо, — кивнула женщина. — Только тише, пожалуйста. Еле спать уложила. Эжену пришло в голову, что госпожа Лана продаст замок местным властям за один евро. Никак успокоиться не мог.

— Передайте ему, если проснется, что никто ничего не продает. Пустые разговоры, — заверил няньку Арсений. Зашел в гардеробную поменять рубашку, а затем снова спустился в зал.

— Могу я пригласить на танец самую красивую женщину? — прошептал он, подходя сзади и чуть приобнимая Лану де Анвиль.

— А братское тело куда дел? — невесело усмехнулась она.

— В парке закопал. Покойники и то живее выглядят, — фыркнул Гаранин и добавил ворчливо: — Сам не пойму, с какого бодуна его разобрало.

— Усталость, напряжение последних дней, — пробормотала Света и громко осведомилась: — Так как насчет танца, месье?

— Нам, беременным, только медляки подходят, — улыбнулся Арсений, провожая жену на танцпол. Почти сразу оркестр заиграл что- то из «Скорпионс». Медленная тягучая мелодия обволакивала, заставляла забыть все невзгоды и сосредоточиться только на партнерше и ее ладонях на плечах, на губах, таких близких и манящих, на глазах, смотревших с любовью и доверием, и конечно же, колыхающейся груди, упакованной в какое- то офигительное платье из прозрачной тоненькой сетки, почти сплошь усыпанной разноцветными кристаллами и пайетками и вышитыми птицами. Все это великолепие от Валентино сверкало и переливалось. Гаранин легонько коснулся абсолютно гладкого плеча, затянутого сеткой и не отягощенного украшениями и оттого казавшегося голым.

— Хочу украсть тебя, — прошептал Арсений. — Провести хотя бы ночь самим. Увезу тебя в Гречишкино, затопим там баньку…

— Наши родственники нас везде найдут. Давай закроемся в здешней сауне, — проворковала Света. — Не угодно ли месье потереть мне спинку в джакузи, а потом сделать массаж?

— Тут такой косяк, Свет… — нахмурился Гаранин, — Я брата к нам в баню отнес. Попросил, чтобы Мэри Поппинс к нему заглядывала… Могу его наверх отволочь. Все равно он ничего не почувствует. Бревно, блин…

— Пусть уже лежит, — отмахнулась Света. — Нам сегодня остается только мечтать об уединении.

— Давай уедем в Гречишкино, маленькая, — прошептал Арсений. — Соскучился я по озерам, а одну тебя оставить не могу. С ума сойду от беспокойства и еще на подлете к Москве помру от тоски.

— Я знаешь что придумала? — глаза любимой загорелись от азарта, и она утащила Арсения подальше от толпы в сад.

Усевшись на мраморную лавку, она наклонилась к Гаранину и что- то зашептала на ухо.

Лили де Анвиль, стоявшая с мужем на террасе, с улыбкой наблюдала, как Арсений, показавшийся ей вначале диким медведем, сграбастал невесту в охапку и принялся целовать.

— Они любят друг друга, — прошептала она супругу. — Как же здорово, что Света встретила новую любовь.

— Я и не сомневался, — пробормотал Арман, обнимая жену. Лиля положила голову ему на плечо.

— Мне тоже повезло дважды, — тихо заметила она.

— А мне всего лишь один раз. Но я точно знал, что встретил именно свою женщину.

— И ни разу за четырнадцать лет не усомнился? — улыбнулась Лиля.

— Никогда, — прохрипел Арман, прижимая жену к себе. — Ни в прошлом, ни в будущем…

— Я волнуюсь о Таечке и Мишутке, — пробормотала Лиля, тяжело вздохнув. — Они оба еще слишком молоды для брака. Может, зря вы с Витей настояли на помолвке?