Дом у последнего фонаря

Женщина запнулась. Она не знала, насколько бывшая жена Лыгина осведомлена обо всех последних событиях, и не хотела сболтнуть лишнее. Но та сама ей помогла.

— По недоразумению, как же! — фыркнула Светлана. — Нет, этот номер не пройдет. Лиза примчалась сегодня, еще впотьмах, ко мне. Вытащила из постели, сказала, что уезжает, я не поняла куда, и может, не вернется! И еще сказала, что все вопросы — к вам! Назвала ваше имя и адрес, я сразу поняла, о ком речь! И вы мне врете, что встретились случайно?! Куда она поехала, я спрашиваю?!

Александра была так ошеломлена, что только развела руками. Светлана раздраженно отмахнулась:

— Не изображайте святую невинность! Я уже поняла, с кем имею дело! Мне вы мозги не запудрите! Лиза была в ужасном состоянии, все твердила про какого-то мужчину, которого где-то встретила и который ее напугал… Кто он такой?! Вы его знаете?

— Постойте, — с трудом опомнилась художница, — я ничего не понимаю и тем более не знаю. Почему она сказала, что все вопросы — ко мне?

— Сказала — значит, правда!

Возражать на это категоричное заявление было невозможно, да гостья и не приняла бы возражений. Она вновь заметалась в своей невидимой клетке — пять шагов направо, пять налево.

— Я спросонья не поняла, куда и зачем она едет. Одна едет или с этим мужчиной, о котором говорила? Сейчас все в голове смешалось… Лиза сказала, что была у вас ночью, говорила об отце… Зачем она к вам пришла?!

— Затем, что… Дмитрий Юрьевич куда-то исчез с дачи, вы знаете об этом?

Александра не ошиблась в своих догадках — Лиза ничего не рассказала матери. Светлана разом остановилась, ее глаза внимательно сузились. Она открыла рот, готовясь что-то сказать, но сдержалась.

Напряженно обдумала услышанное и наконец отрывисто произнесла:

— Исчез? Куда?

— Я не знаю. А Лиза хотела узнать от меня. Круг замкнулся, ответов ни у кого нет. Она рассчитывала, неизвестно почему, что я буду помогать ей искать отца, но я отказалась. Лиза обиделась и убежала. Это все. Все!

Светлана кусала губы, глядя в пол. Верила ли она хоть слову или по-прежнему держалась того мнения, что имеет дело с прожженной аферисткой, определить было невозможно. Александра, отчаявшись встретить понимание, отошла к окну с сигаретой. Выглянув на улицу, она в ужасе воскликнула:

— Ваша машина!

— Что такое?! — Светлана, мгновенно очнувшись от задумчивости, подбежала и, оттолкнув локтем хозяйку мансарды, сама высунулась в окошко. — Боже мой! Боже!!!

То, что увидели женщины, в самом деле нельзя было наблюдать равнодушно. У бампера перламутровой «красавицы», выглядывавшей из подворотни, то и дело приостанавливались прохожие. Вся видимая часть машины была расписана ярко-красными зигзагами — краской из баллончика.

— Все из-за вас! — закричала Светлана, поворачиваясь к художнице.

— Ну уж извините! — возмутилась та. — Вы перекрыли целый двор, ни въехать, ни выехать, довели людей до белого каления, а виновата я?! Кто так паркуется?

— Вы меня не учите!

Александра всплеснула руками:

— Как будто это я вам навязалась! Уходите и решайте свои проблемы сами!

— Где моя дочь?

— Вы ненормальная, что ли? — не выдержала женщина. — Вам тысячу раз было сказано, что я не знаю!

— Тогда я никуда не пойду, буду ждать ее здесь!

Кто знает, как долго продолжалась бы эта пикировка, если бы в кармане плаща у гостьи не замурлыкал телефон. Она торопливо выхватила аппарат, нажала кнопку и радостно закричала:

— Ты?! Слава богу! А я сейчас у этой психопатки, отцовской любовницы, она мне врет, что не знает, куда ты… Что? Где?

В наступившей тишине Александра услышала приглушенный голос Лизы. Ей показалось, что девушка говорит с запинками, будто задыхается или плачет. Лицо Светланы изменилось. Оно подергивалось, оттопыренные губы заметно дрожали.

— Зачем ты на даче? — сипло выговорила она. — Одна? С кем? Правда? Этого не может быть. Подожди… ты уверена, что он мертвый?

Александра вдруг ощутила биение сердца в ушах, как бывало с ней только в минуты крайнего волнения. Она со страхом ожидала продолжения разговора, но Светлана слушала молча. Говорила Лиза — все в том же странном темпе, с провалами и паузами. Наконец ее мать встрепенулась:

— Ничего не делай и никуда не езди! И не звони, нет, не звони! Я сейчас приеду! Слышишь? Мы что-нибудь придумаем. Ты не должна себя винить… Ты просто не понимала, что делаешь, как тогда, помнишь?! Жди, я сейчас выезжаю, из Москвы пробок не должно быть, за час доберусь!

Она сунула в карман замолчавший телефон и, не глядя на Александру, кинулась к выходу. Художница схватила ее за рукав:

— Что там случилось?

— Не ваше дело!

— Лиза попала в беду? Она на даче? Кто умер?

— Да пустите же! — Светлана с силой рванула руку и высвободилась. На ее искаженном лице внезапно появилась торжествующая улыбка. Так жутко мог бы оскалиться осужденный на казнь, узнав, что его злейшего врага тоже приговорили к смерти. — Кто умер? А, вам это будет интересно! Ваш любовник! Что, рады?!

И, не дав Александре опомниться, выбежала на лестницу, не затворив за собой дверь.