Дом, у которого вынули душу

От волнения, бессонных ночей и выпитого вина она опьянела. Мысли ее путались, перескакивали с одного на другое. Она переживала, как Карина будет ночевать одна, потом вспоминала о похоронах, об ужасной сцене во время поминального обеда, о предстоящем суде, о странном пугающем старике… София начала что-то бормотать себе под нос, взгляд ее постепенно становился рассеянным.

— Пойдем, — Игорь осторожно потянул Софию за руку. — Тебе нужно поспать.

— Я боюсь засыпать, — жалобно сказала она.

— Я посижу рядом, покараулю тебя.

— Спа — ик- сибо, — пошатываясь, женщина встала со стула и побрела в гостиную.

Там она долго искала плед (который все это время лежал на диване), подушку, ходила кругами. Наконец Игорь силой уложил ее на диван и накрыл пледом.

— Только ты посиди со мной, пожалуйста, — напомнила София.

— Посижу, посижу. Спи давай.

София улеглась и закрыла глаза. Она пролежала неподвижно достаточно долго, Игорь решил, что она уснула. Он хотел переместиться на кресло и подремать там. Но едва он встал, как женщина открыла глаза и схватила его за руку.

— Ты куда?

— Никуда, просто хотел сесть удобнее, — ответил он, и София, успокоенная этим, закрыла глаза.

— Зачем ты все это делаешь? — спросила она через некоторое время, открыв глаза.

— Просто потому что. Давай мы поговорим об этом завтра, пожалуйста.

— Нет, сегодня, — София села на диване, поджав под себя ноги. — Может, потому, что я тебе нравлюсь?

— Может, и поэтому, — кивнул мужчина.

— А может, потому, что ты в меня влюбился?

— Может, — снова кивнул Игорь.

— Раз так, то ты не откажешься немного пошалить, — с этими словами София села к Игорю на колени. Глядя ему в глаза, она принялась расстегивать рубашку.

— Не надо, — убрал он ее руки.

— Ну почему? Ты хочешь, я хочу — мы уже не дети, — торопливо говорила она, пытаясь расстегнуть ремень.

— Не надо, София, — мужчина взял ее за руки. — В тебе говорит тоска, отчаяние и алкоголь. Не надо этого делать, потому что завтра ты пожалеешь об этом.

— Я слишком уродлива для тебя? — резко спросила София.

— Нет, ты одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал. Я влюбился в тебя с первого взгляда. Но секс сейчас — лишнее, поверь мне. Потом, когда все нормализуется, мы вернемся к этому. А сейчас тебе нужно спать.

— Обещаешь?

— Обещаю, — Игорь снова уложил Софию на диван, накрыл пледом и сидел, пока женщина не уснула. А потом, незаметно для себя, задремал и сам.

Точки над i

От кафе Алекс поехал домой, но уже во дворе передумал и развернулся к ближайшему кинотеатру. На большом экране показывали какой-то ужастик под названием «Мертвец на арбузном поле». Поначалу Алекс даже проникся этой историей — вполне уверенный саспенс, гнетущая атмосфера и отсутствие избитых «бу» из-за угла делали фильм приметным на фоне остальных проходных киношек. Однако и этого не хватило для того, чтобы отвлечь Алекса от невеселых мыслей. Что-то внутри мешало ему, какая-то недодуманная мысль. Так бывает, когда забываешь что-то сделать или видишь сон, но не помнишь, о чем он был. Эта заноза беспокоила его весь фильм, поэтому Алекс не заметил, как тот подошел к концу: финальная сцена с заснеженным полем плавно исчезает в темноте и появляются титры. Свет в зале начал загораться постепенно, чтобы не ослепить зрителей. Алекс наблюдал, как люди суетливо рвутся к выходу, толкаются, роняют ведерки с остатками попкорна. А ему некуда было торопиться, поэтому он решил дождаться окончания титров — вдруг покажут что-то интересное.

В зал вошла уборщица и, покосившись на Алекса, стала подметать мусор, собирать обертки и огрызки, вполголоса костеря «этих свиней» на чем свет стоит. Алекс упорно не замечал ее присутствия, а смотрел на экран. Через несколько секунд, когда последняя строчка титров исчезла, экран заполнила черно-белая рябь статических помех — как на старых телевизорах. Внезапно она сменилась черно-белой записью: пустой кабинет, обставленный с медицинской скупостью, в котором не было ничего, кроме двух стульев. На одном восседает доктор, а на другом — сгорбившийся, болезненно худой, с мешками под глазами и неопрятной бородой мужчина. Губы его начали шевелиться, после этого он резко вскинул голову, улыбнулся дикой, почти жестокой улыбкой и пристально посмотрел в камеру. От неожиданности Алекс вздрогнул — ему показалось, что мужчина смотрел прямо на него, а вся его беззвучная речь адресована ему, Алексу. Сцена сменилась черно-белой заставкой в индустриальном стиле и надписью, выполненной в этом же духе: «Отравление реальностью» — ибо сильна как смерть любовь», и экран погас.

— Ибо сильна как смерть любовь, — вполголоса проговорил Алекс. Он понял, какая мысль не давала ему покоя. И теперь, когда он это понял, в нем проснулась жажда действия. Он выскочил из кинотеатра, сел в машину и понесся к дому Софии. На полпути зазвонил мобильный телефон, на экране высветилось: «Ева». Алекс скривился, передернул плечами и трубки не взял, но телефон звонил так долго, что он испугался: «А вдруг с ней что-нибудь случилось».

— Алло, — холодно ответил он.