Дом у кладбища

– Ну как, таиться от капитана, наверное, не стоит – а, Паддок? – Генерал щелкнул языком и подмигнул. – Сегодня не всякому удастся повидать мою сестру, капитан, – у нее совершенно особые хлопоты – а, Паддок?

Клафф с понимающим видом слегка улыбнулся, он казался несколько смущенным, но явно был доволен собой. Взгляд его поспешно скользнул по окнам фасада – не смотрит ли оттуда тетя Бекки. Ему вообразилось, будто в речах генерала скрывается некий намек; быть может, мисс Ребекка предпочла назначить на роль благородного посредника не беднягу Паддока, а генерала; не исключено, в сущности, что сам он стал предметом ее чувствительных излияний. Иначе чего бы ради они оба взялись морочить ему голову?

Визитеры не успели еще далеко отойти от дома, как Клафф с глуповатой улыбкой обратился к лейтенанту:

– Мисс Ребекка Чэттесуорт в разговоре с вами, Паддок, затронула один вопрос – мне незачем долго гадать, мой добрый друг. Генерал ничуть не против того, чтобы посвятить меня в это дело, да и сам я, черт возьми, не вижу смысла секретничать. Пора бы и мне узнать, не правда ли? Большого вреда, полагаю, от этого не будет.

Поначалу Паддок осторожничал, но потом, вспомнив, что ему предоставлена полная свобода оповещать кого угодно, решился открыть всю душу. Для обстоятельной и неспешной беседы он предложил прогуляться до переправы.

– Нет-нет, спасибо, с меня довольно; достаточно, если мы просто тихонечко пройдемся туда-сюда.

Не торопясь, бок о бок братья-офицеры направились в сторону моста. По дороге Паддок, сохраняя полную серьезность, с запунцовевшими щеками, устремив взгляд прямо перед собой, сообщил капитану поразительную новость.

Паддок вел рассказ внятно, простыми словами. Клафф слушал его в полном молчании. Когда наконец повествование дошло до кульминационной точки – до известия о том, что он, лейтенант, вскоре женится на мисс Ребекке Чэттесуорт, капитан остановился у мильного камня, молча поставил на него ногу и, побагровев, с кривой ухмылкой принялся дергать застежку гамаши, сопровождая свои действия бессвязными проклятиями в адрес того, кто ее изготовил.

– Мисс Чэттесуорт снизошла даже до признания, что неравнодушна ко мне уже целых два года.

– А по моим сведениям, ненавидела хуже горькой редьки! – злобно расхохотался капитан, стараясь подавить оскорбленные чувства.

Они прошли еще немного в полном молчании, и Клафф, с раскрасневшимся лицом, не сводя глаз с дальней точки в пространстве, вдруг ощерился и выкрикнул:

– Так… Ну и что?

– Я вижу, Клафф, – заметил Паддок, – вы не считаете наш шаг благоразумным. Вы думаете, мы не будем счастливы?

– Благоразумным? – ядовито передразнил Клафф. – А генерал об этом знает?

– Да, и горячо приветствует.

– А что ему остается делать? – усмехнулся Клафф. – Прекрасная выдумка – эк вы хитро всех провели! Да ведь вы ей во внуки годитесь, мой драгоценнейший Паддок! Ха-ха-ха… Нелепость полная – вы же на шестнадцать лет меня моложе!

– Если вы не в состоянии меня поздравить, капитан Клафф, с вашей стороны было бы любезнее промолчать: я никому не позволю в моем присутствии отзываться о мисс Чэттесуорт без должного уважения, и… и я полагал, Клафф, что вы пожелаете мне счастья, пожмете руку и скажете… скажете…

– А, вы об этом! – Клаффу вновь удалось справиться с собой, и он, натянуто улыбаясь, неловко пожал руку Паддока. – Бог свидетель, я желаю вам счастья и всякого благополучия, право, почему бы нет? И разве не я, Паддок, свел вас вместе? Скажите, могу ли я… э-э… разгласить новость?

По мнению Паддока, известие о предстоящем событии должно было исходить из Белмонта.

– Да-да, я тоже так полагаю, – поддакнул Клафф и больше не раскрывал рта до конца прогулки. Друзья расстались на углу главной улицы Чейплизода, и Клафф широкими шагами устремился к дому.

– Вот он, капитан Клафф, – указала на него миссис Мейсон плотному юнцу, стоявшему с кучером у низкой повозки. Посланец, только что прибывший из Лондона, поприветствовал капитана, который, ничего не замечая вокруг, уже шагнул было за порог.

– Просьба оплатить небольшой счет, капитан.

– Какой еще счет? – мрачно буркнул Клафф.

– Обадия прибыл, сэр.

– Обадия? – взревел капитан. – Что это значит?

– Обадия, сэр, так мы его назвали. Пеликана, сэр… Я из торговой конторы «Хайберг и Слай».

Юнец снял накидку из зеленой байки, и глазам капитана предстал Обадия, безмятежно моргающий за прутьями прочной деревянной клетки. Мне трудно вообразить, был ли капитан когда-нибудь в большей ярости. Воззрившись на пеликана, капитан заскрежетал зубами и переломил зажатую в кулаке трость; будь он чуть менее сдержан, Обадия не замедлил бы отправиться к праотцам.

Опомнившись, Клафф резко обернулся и выхватил протянутую бумагу.

– А это еще что такое, сэр? Какого дьявола, сэр? Десять – нет, двенадцать фунтов десять шиллингов за перевозку груза и за уход в пути – и двадцать пять фунтов, ей-ей, сэр, за доставку – черт подери, сэр, это же почти сорок фунтов! – бушевал Клафф.

– Куда мне поместить птицу, сэр? – поинтересовался возчик.

Капитан с рычанием обозначил адрес, приводить который на бумаге мы поостережемся.