Дом у дороги. Цикл рассказов

В коридоре раздались тяжелые шаги и, дверь в комнату Веры с грохотом распахнулась. Зажегся яркий свет и, Вера на секунду зажмурилась. Когда она открыла глаза, то в проеме двери увидела высокую полную женщину с сигаретой в руке. На вид ей было лет сорок. Но точно сказать было сложно. Так как на лицо была алкогольная деградация этой особы. Короткие рыжие волосы, уже подернутые сединой, были грязными и всклокоченными. Женщина пьяно пошатнулась, икнула и уставилась практически невидящим взглядом на Веру.

— О, маман! — ухмыльнулась женщина, — Не спишь? Правильно. Поговори с дочерью.

С дочерью?! Лиска?! Не может быть! Это пьяное и грязное существо не может быть ее дочерью! Только не это! Вера застонала.

— Что говоришь, мамуля? — пьяно усмехнулась женщина.

Потом, покачнувшись, направилась к стулу в конце комнаты. Скинув со стула какие-то вещи, она грузно плюхнулась на него, едва не завалившись на бок. Но удержалась. Найдя мутным взглядом Веру, Алиса затянулась сигаретой и выдохнув дым, хрипло засмеялась:

— Ах, да… Ты же не можешь говорить. Инсульт дело такое…А кто в этом виноват? Я? Бабушка? Мы же тебе вечно мешали жить. Нет, мамуля, во всех твоих бедах виновата только ты сама. Перенапряглась в погоне за хорошей жизнью? Или молодой любовник так загонял, в отеле с которым тебя и нашли еле живую? Он важнее нас был? Или нет. Он тоже был для тебя лишь интерьером. Очередной дорогой игрушкой, которую нужно оплачивать. Я и забыла. На первом месте у тебя ты со своими хотелками. Остальные так… Расходный материал…

Алиса опустила голову вниз и, Вере показалось, что она уснула. Но Алиса заговорила снова:

— Скажи мне, мамочка, где ты была, когда бабушка умирала? Где? Тебе соседи все провода оборвали. Но тебе же некогда. Ты такая занятая. А на похоронах бабушки на твоем лице была не скорбь. Нет. Там было такое облегчение, словно ты сбросила с себя непосильную ношу. Что ты сделала на следующий день? А? ты побежала к риелтору, чтобы скорее продать бабушкину квартиру.

В голосе Алисы послышалась неприкрытая горечь и обида. Она снова подняла на Веру голову и, теперь ее взгляд был более осмысленным. Она сощурила глаза и продолжила:

— И я тебе нужна была только для того, чтобы ткнуть мной в рожу папаше, который наигрался тобой и выкинул, как безродную шалаву. Ну что вы! Какой удар по самолюбию! И тут у тебя созрел план, родить ребеночка небесной красоты, говорящего на всех языках мира и имеющего, как минимум, три высших образования. И потом крутить им перед носом бывшего любовника. Вот смотри, дескать, что ты потерял. Но вышла осечка, — Алиса горько усмехнулась, — Дочка-то с браком родилась. Далеко не красавица и не умница.

Она кинула окурок на пол, затушив его ногой.

— Но я была твоей дочерью! Я всего лишь хотела, чтобы ты меня любила и заботилась обо мне, а не отмахивалась, как от назойливой мухи.

Вере было нестерпимо больно слышать эти слова. Что от нее хотела Алиса? Ведь она не голодала, не побиралась? У нее всё было, как у нормального ребенка. В чем она ее обвиняет?

Алиса закинула ногу на ногу и язвительно скривила губы.

— И что мы имеем сейчас? А мамуль? Ты лежишь здесь парализованная, не способная ни к чему. Теперь ты, мамочка, стала обузой для меня.

Алиса тяжело поднялась со стула и двинулась в направлении матери.

— А может мне не мучиться с тобой?

Она подошла вплотную к Вере, наклонилась к самому лицу, дыша многодневным перегаром, и вкрадчиво зашептала ей на самое ухо:

— Может подушку на лицо? Попридержать чуть-чуть, и все дела… Ты же сама меня учила: сам о себе не позаботишься — никто не позаботиться. Вот я и позабочусь о себе. Сниму груз с плеч. А? Как ты считаешь, мамочка? Там даже никто разбираться не будет. А я эту квартирку продам, куплю себе однушку и заживу на оставшиеся денежки, как человек.

У Веры перехватило дыхание. «Нет! Нет! — кричало всё внутри, — Я же твоя мать! Не делай этого!». Слезы брызнули у нее из глаз.

— Плачешь? — с усмешкой спросила Алиса, — Кого жалеешь? Дай угадаю… Себя. Опять себя!!!

— Ладно, не боись… — вдруг спокойным голосом продолжила Алиса, — Поживешь еще. Да и пенсия твоя мне лишней не будет. Кстати о пенсии. Ее же завтра принесут? Ага. Так что я спать, чтобы завтра как огурчик.

Алиса разогнулась и направилась к двери. В проеме она остановилась, развернулась к Вере и с издевкой бросила:

— Ну и вонища тут у тебя. Ты бы помылась что ли. Ах, да. ты же не можешь. Инсульт дело такое. Ну бывай, мамуля.

Свет погас и дверь захлопнулась.

***

Душимая слезами горечи и обиды, Вера зажмурилась. А когда открыла глаза, то обнаружила себя, лежащей на боку в клетке, заполненной красным светом. Над ней возвышался «дворник». Подняв на него глаза, Вера заметила, что он пристально смотрит на нее, словно чего-то пытается найти в ее взгляде.

— Ну что ты так на меня уставился? — не на шутку разозлилась Вера, — Что тебе от меня нужно? Решил мне показать, какая дочурка у меня выросла? Какое чудовище я породила?

«Пахомыч» молчал, всё также пристально глядя на нее.