Дом твоих кошмаров

Пройдя несколько метров я убедилась, что это были тусклые потолочные лампы. Вскоре мне стали попадаться обычные межкомнатные двери, которые оказались запертыми. Стучать и звать на помощь я не решалась.

Впереди показался поворот, там лампы светили ярче, стены и пол были в белой кафельной плитке, дверей было много, но самая последняя из них, расположенная в тупике коридора, была приоткрыта. Ускорив шаг, я направилась к ней, замерла и осторожно посмотрела в проём. В комнате ко мне спиной на деревянной лавке сидела девочка в летнем платье. Её волосы были заплетены в две косички с бантами.

– Эй – тихо позвала я – девочка, скажи где я нахожусь.

Она не отреагировала, тогда я открыла дверь пошире и заглянула внутрь. Это была большая вытянутая комната, в ней как на вокзале по лавкам сидело много, очень много людей. Лиц я не видела, они либо находились спиной ко мне, либо сидели опустив низко головы.

Затем как по команде они все повернулись в мою сторону. Мгновенно тишина прервалась и вся это толпа бросилась ко мне. Я заорала, безошибочно определив по их бледным лицам, что они мертвы. Побежала. От страха ноги перестали слушаться, я споткнулась, проехав пару метров по кафельному полу, а меня уже схватили за лодыжки и тянули к себе… Я истошно кричала, звала на помощь, но всё, что мне было уготовано – это адская боль поедаемого живьём человека.

Проснулась в холодном поту в кровати своей, бабушкиной квартиры”.

Я вырвалась из воспоминаний – моя остановка. Я спешно выбегаю, слыша как за мной со скрипом закрываются двери автобуса. Мне предстоит пройти три дома прежде, чем я доберусь до своего. Я иду по аллее, плохо освещаемой жёлтыми фонарями, в окружении высоких, лишённых листьев тополей. Под ногами скрипит снег. Вокруг ни души. Вот он, мой мучитель – кирпичная пятиэтажка с глазницами окон. Я ёжусь, от холода и страха. Огибаю угол дома и попадаю во двор.

Во дворе стоит гомон. У первого подъезда машины полиции и скорой. У второго, моего, собрались жильцы. Подхожу, здороваюсь, интересуюсь что случилось. Инициативу берёт Татьяна, шестидесятилетняя соседка с моего этажа. Она кутается в старую, но норковую шубу, артистично жестикулирует и трясёт своими многочисленным подбородками.

– Василий по пьяни жену зарубил! – выкрикивает она, глаза её при этом торжественно блестят – Убил и в подвал отнёс. По-час-тям – чеканит она и смотрит на меня, чтобы оценить произведённый эффект.

Тут не выдерживают остальные дородные тётки и начинают сыпать подробностями, которые, впрочем, меня не интересуют. К счастью, подходит ещё одна соседка и все переключаться на неё. Я выдохнув, проскальзываю в подъезд.

На первом этаже меня окрикивает Татьяна.

– Подожди, деточка – она шустро ловит меня за локоть – пойдём вместе.

Мы поднимаемся медленно, долго… Она тяжело переставляет свои толстые ноги, при этом что-то без умолку говорит, надрывно пыхтя, а я еле сдерживаю своё раздражение. На четвёртом, нашем этаже, она наконец-то разжимает свою железную хватку.

Встряхнув онемевшей рукой, вставляю ключ в замок, замираю, чувствуя на себе её взгляд. Поворачиваюсь к соседке. Та, склонив голову набок, говорит: “Значит принял тебя, одна из нас значит”. Она хмыкает и скрывается за дверью своей квартиры.

Ночь проходит спокойно, кошмаров не помню, с утра пораньше уже спешу на работу. Возле подъезда здороваюсь со стоящими там женщинами. Они словно дежурят у подъезда, поочерёдно, постоянно, каждый день, в любую погоду. Две из них полные, имён не знаю, одна сухонькая старушка, на вид все девяносто лет, Клавдия Степановна с первого этажа. С ней моя бабушка дружила, я помню её ещё с детства.