Дом там, где Смерть

- Ой, да какие страдания! Делай что должно. – дама покосилась на остальных женщин – Наоборот тебе не стоило меня слушать. Мою доченьку прирезали как какую-то скотину, а я в это время лежу тут и нежусь…

Дальше мой слух отключился: такой театр одной актрисы совершенно не по мне. Да и в одиночку вдова оставалась недолго: практически сразу к ней подключились и зрительницы, начав то ли обвинять в трусости, то ли наоборот восхищаться смелости. Признаюсь честно, мне сложно понять что для этих женщин важнее: отомстить за потомство или… похвастаться? пообщаться?.. что бы они там не делали между собой. Скорее всего у них это нервное: при помощи болтовни они пытаются отрешиться от происходящего ужаса. Их детей убили бессмертные и невероятно могущественные твари, а сами они добровольно ложатся под нож некроманту, ради призрачного шанса, даже не на спасение, а на нормальные похороны для их чад.

Я и сам удивился тому как долго смог удерживать в живых свою жертву. Даже после полного изъятия органов, за исключением мозга, вдова продолжала преспокойненько общаться, пусть и лишь при помощи жестов. Собственно изъятие содержимого черепной коробки её и доконало. Остальных мадамов это не смутило: они ни на йоту не снизили тональность своих разговоров. Даже наоборот повысили, когда в покои спустилась следующая порция желающих.

Благодаря собранной от вдовы энергии, мне не пришлось слишком сильно напрягаться: как и у всех женщин, выносливость у неё была на высоте. Даже тот факт что амулетный ширпотреб закончился, не стал особым минусом. Да мне было так-же хреново как и всегда, но только потому что я и не пытался поступить по умному и сохранить излишки сил, а всё подчистую пустил в дело. Конечно увеличение вливаемой маны не позволит выжать из скелета обычной крестьянки больше чем из остальных моих миньонов, зато можно укрепить апляповые конструкции что у меня вместо полноценных тотемов. А поскольку добровольцев у меня, как бы парадоксально это не звучало, хватает, оным пригодиться любая кроха прочности.

***

На то чтобы обратить в нежить всех желающих у меня ушло несколько часов. Некоторые из деревенских выдерживали процесс не хуже первой вдовы. Большинство сдавалось раньше. А какие-то молили о пощаде почти сразу. После последних мне приходилось делать довольно продолжительные паузы, дабы прийти в себя. Собственно именно из-за этих пауз время обработки крестьян и затянулось так сильно. Так-бы я справился как минимум вдвое быстрее.

Сколько именно мне пришлось поднять я не считал, но по итогу от целой деревни в живых осталось всего пятеро человек. Относительно молодая парочка, помирать которым по причинам недавней свадьбы пока не хотелось, молоденькая рыжая девчушка, которая в категорию детей не попала лишь каким-то чудом, староста и презабавнийшая особа в возрасте. Последняя являлась наиболее активной представительницей продвижения семейных ценностей, и чуть-ли не пинками загоняла окружающих в мои покои. Однако сама, судя по не скрываемому возбуждению и взглядам кидаемым на обоих молодожёнов, планировала прожить долгую, счастливую и явно не бездетную жизнь. По крайней мере на рыжую девчулю у неё так-же имелись планы. Хорошо хоть не любовные.

Но не мне, любителю маленьких феечек, судить. Когда Туна показала мне эмоции этой особы я лишь хихикнул пару раз, предоставив крестьянам самим разбираться со своим любовным многогранником. А вот с чем (точнее – с кем) я буду разбираться, так это со старостой, который держался от остальных особняком. От него так и веяло желанием о чём-то со мной пообщаться наедине. Странно что при этом он не решился спуститься ко мне в покои – на данный момент я там один остался. Впрочем разбираться в его мотивах желание отсутствовало напрочь, так что я просто демонстративно отвёл одного из своих скелетов чуть в сторонку. Дедок в очередной раз продемонстрировав свою сообразительность, тут-же понял что к чему, и быстро подошёл к миньону.

- Я за внука своего хотел попросить… - довольно нетипично замявшись начал он

- Тот пацан что ко мне в подвал лез постоянно? – дождавшись утвердительного кивка я хмыкнул – Я ведь уже пообещал что поднимать детей не буду. Я конечно понимаю что веры словам лича немного, но на этой стадии отступать кажется уже некуда, верно?

- Наоборот. – староста покачал головой – Я не хочу чтобы его существование закончилось на могиле.

- Ох, дед. – вздохнул я не скрывая разочарования – Только не говори мне что ты считаешь моё обещание похоронить детей, показателем доброты и заботы? Потому-что уверяю тебя: это далеко не так. Все мои красивые слова были сказаны лишь с пользой для меня одного, а ваше благополучие и наследие меня не волнует от слова совсем. И детей я похороню из-за того что поднимать их расточительно, а вот кладбище мне пригодиться. И твой отпрыск исключением не станет: особенно из-за идеи "продлить его существование" Не буду вдаваться в подробности, так что просто поверь на слово: обратить в нежить и воскресить – совершенно разные вещи.