Дом стрелы

– Значит, вы нашли стрелу? – воскликнул он, бросив взгляд на дверь в спальню Энн Апкотт.

– Не я, друг мой, – с усмешкой отозвался Ано.

– Тогда комиссар?

– Нет, не комиссар.

– Значит, его секретарь? – Джим снова сел. – Жаль Он носит дешевые кольца. Мне он не нравится.

Ано весело засмеялся.

– Утешьтесь! Мне тоже не нравится этот молодой человек, которым комиссар так гордится. Мосье Тевне ничего не нашел.

Джим озадаченно посмотрел на Ано.

– В таком случае я не понимаю.

Детектив потирал руки.

– Докажите, что вы пробыли на арене десять минут.

– Думаю, что только пять, – с улыбкой ответил Джим. – Дайте подумать… Стрелу не обнаружили, когда мы впервые вошли в эти комнаты?

– Нет.

– Но ее обнаружили теперь?

– Да.

– И не вы?

– Нет.

– Не комиссар? И не Морис Тевне?

– Нет.

Джим покачал головой.

– Похоже, я не провел на арене и минуты. Ничего не понимаю.

Ано сиял от удовольствия.

– Тогда я прибавлю в ваши заметки еще кое-что.

Прикрывая бумагу от глаз Джима левой рукой, он что-то вписал в нее правой и триумфальным жестом положил ее перед Фробишером.

Джим прочитал свой последний вопрос:

4. Почему Ано обследовал все уголки «Сокровищницы» в поисках отравленной стрелы, кроме внутренности портшеза?

Приписка детектива выглядела так, словно Джим Фробишер сам ответил на вопрос:

Со стороны Ано было упущением забыть обследовать портшез, но, к счастью, эта маленькая оплошность не причинила вреда. Ибо Жизнь, с ее неисправимой склонностью к театральным эффектам, устроила так, что стержень отравленной стрелы оказался ручкой, которой я пишу эти заметки.

Джим посмотрел на ручку и уронил ее с испуганным возгласом.

Тонкий, похожий на карандаш стержень расширялся внизу, в том месте, где его держали пальцы, а перо было вставлено в дырочку, предназначенную для черенка металлического наконечника стрелы! Джим вспомнил, что перо один или два раза выпадало из стержня, и ему приходилось с силой втыкать его назад.

Внезапно ему в голову пришла ужасная мысль, и он со страхом уставился на Ано:

– А если я посасывал кончик ручки, обдумывая фразы?

– Господи! – Ано выхватил у Джима ручку и вытер ее носовым платком. Расстелив платок на столе, он тщательно обследовал его через лупу, которую достал из кармана, и наконец облегченно вздохнул: – Здесь нет ни следа красно-бурой пасты. Стрелу как следует вытерли, прежде чем положить ее на поднос для ручек. Я очень рад. Для меня было бы невыносимо лишиться моего младшего коллеги.

Фробишер перевел дыхание, закурил сигарету и тут же представил очередное доказательство того, что является новичком на арене.

– Какое безумие класть стрелу, которую, взглянув на иллюстрации в трактате, мог бы опознать даже ребенок, на открытый поднос для ручек! – воскликнул он.

Все выглядело так, словно Энн Апкотт не терпелось подставить свою шею под нож гильотины.

Однако Ано покачал головой:

– Это не такое уж безумие, друг мой. Старые правила всегда самые надежные. Спрячьте вещь в какой-нибудь потайной угол, и ее непременно найдут, но, если вы положите ее под носом у всех, она останется незамеченной. Нет-нет, это было ловко проделано! Кто мог предвидеть, что вместо наблюдения за нашими поисками вам придет в голову сесть за стол и излагать свои бесценные замечания на бумаге мадемуазель Энн? Но даже тогда вы не заметили, что держите в руках стрелу.

Тем не менее Джим не был удовлетворен.

– Прошло две недели с тех пор, как убили миссис Харлоу, если ее действительно убили. Не понимаю, почему стрелу не уничтожили!

– До сегодняшнего утра не возникал вопрос о стреле, – указал Ано. – Это экспонат коллекции – зачем же его уничтожать? Но этим утром обладание стрелой стало опасным. Ее нужно было срочно спрятать, а времени оставалось немного. Всего час, в течение которого мы с вами восхищались Монбланом с Террасной башни.

– И когда Бетти не было дома, – быстро добавил Джим.

– Да, верно, – согласился Ано. – Я об этом не подумал. Можете приплюсовать этот пункт, мосье Фробишер, к причинам, по которым мадемуазель Харлоу освобождается от подозрений. – Сделав паузу, он продолжал, обращаясь скорее к самому себе, чем к собеседнику: – Прибежать сюда… снять со стрелы наконечник… покрыть ее лаком, чтобы она не отличалась от других ручек на подносе… Не так плохо! – Детектив одобрительно кивнул. – Тем не менее ситуация становится скверной для нашей благовоспитанной мадемуазель Энн.

Звук передвигаемой мебели в смежной спальне привлек его внимание. Он извлек перо из стержня стрелы.

– Пускай какое-то время это останется между нами. – Ано завернул «ручку» в бумагу. – Пока об этом будем знать только вы и я – никто больше. Это мое дело, а не Жирардо. Не будем поднимать шум, пока не убедимся во всем полностью.

– Разумеется, – охотно согласился Джим.

Ано спрятал стрелу в карман.

– И это тоже, – сказал он, подбирая записки Джима. – Не стоит таскать их повсюду, рискуя потерять. Я отнесу их в префектуру вместе с другими моими находками.

Детектив спрятал записки в портфель и поднялся: