Дом Солнц

— На Невме есть некий Фантом Воздуха, — объявил Лихнис, вчитываясь в конспект. — Что-то вроде постчеловеческого машинного интеллекта, если я правильно понял. Мог он тебя заинтересовать?

— Как машина машину?

— Это тебе судить.

Лихнис относился к Гесперу с подозрением, хотя мы условились принять на веру его версию гибели доктора Менинкса.

— Вполне вероятно. Но также вероятно, что я ошибаюсь. Сам же говоришь, Невм пруд пруди.

— Вот долетим туда, и разберешься.

— Надеюсь, — отозвался робот. — Сначала надо решить маленькую проблему — как не попасть в засаду. Я хотел бы вам помочь, если вы не против.

— Нельзя доверять Гесперу, — проговорил Лихнис, лежа рядом со мной. — Нельзя, даже если хочется.

— Он предложил помощь, и я позволила ему выбрать корабль из моего грузового отсека.

— А вдруг это уловка?

— То есть Геспер угонит корабль и не вернется?

— Да, как вариант.

— А другой вариант — он говорит правду. — Я приподнялась на локте. — Допустим, он нас бросит. Что мы потеряем? Гостя и кораблик, о котором я и думать забыла, — велика беда!

— Припомню тебе это, когда гость наставит на нас пушки.

— Лихнис, Геспер — существо разумное, а не свихнувшийся от ненависти психопат. — Я провела пальцем по волосам у него на груди, по животу и вниз, к спящему пенису. После соития мы наслаждались тишиной и покоем, но меня угораздило завести разговор. — Фанатиком был доктор Менинкс, а Геспер оказался не в том месте не в то время.

— Это он так говорит.

— Ты правда веришь, что он убил Менинкса?

— Нет, — после долгих колебаний ответил Лихнис. — Думаю, Менинкса погубило короткое замыкание. Но я должен сделать вид, что всерьез обеспокоен. Закрывать глаза на гибель гостя нельзя.

— Даже если другой гость готов рискнуть жизнью ради нашего спасения?

— Слушай, не гони, а? Я просто говорю, что Гесперу нужно наверстывать упущенное. Робот должен снова завоевать мое доверие. Наше доверие.

Я ласкала партнера, пока он не начал подавать признаки жизни.

— Мое доверие он уже завоевал. Лихнис, это тебе нужно наверстывать упущенное.

Геспер провел золотой ладонью по золотому же борту корабля, который отыскал в углу огромного помещения. Будучи размером с кита, тот казался здесь игрушечным.

— Это «Вечерний», — проговорила я. — Кроме названия, ничего о нем и не помню. Вроде бы мне его подарили. Давненько я не перемещалась между кораблями на шаттлах, — по-моему, с тех пор, как общалась с молодыми цивилизациями. Теперь мы в основном перебрасываемся.

— Это не просто шаттл, — отозвался Геспер, поглаживая золотой борт.

— Что же тогда?

— Настоящий межзвездный корабль. По-моему, под боковым выступом небольшой параметрический двигатель или нечто подобное.

— Особой разницы не вижу, — пожала плечами я. — У меня тут и другие межзвездные корабли. Все на продажу.

Разговор происходил в главном грузовом отсеке, расположенном в хвостовой части «Крыльев». Этот отсек, он же склад, у меня прямоугольной формы, герметизированный, восемь километров в длину, три — в ширину и почти два — в высоту. От передней стены, похожей на скалу, мы шли по подвесным мосткам, обходя мою коллекцию артефактов и кораблей. Огромные, они таились в густой тени. Лишь изредка холодный голубой свет потолочных ламп выхватывал ровные или зазубренные края, гладкие или чешуйчатые борта.

Давненько я сюда не заглядывала — не тянуло совершенно. Разномастные корабли, артефакты — в общем, хаос — неприятно напоминали о хаосе у меня в мозгах. Не голова, а скороварка, до отказа набитая впечатлениями. И в грузовом отсеке, и в мыслях следовало навести порядок, но чем дольше я откладывала, тем меньше испытывала желание делать это.

Лихнис подобной сентиментальностью не страдал. Сувенир он мог запросто выкинуть, а переживание перевести из краткосрочной памяти в долговременную. По жизни он летел почти без груза, который тяготил бы его или привязывал бы к прошлому. Я всегда восхищалась такой готовностью отбросить минувшее, хотя понимала: без него нет индивидуальности, без него я не смогу остаться Портулак, даже если захочу.

А я, конечно же, хотела.

Порой я представляла, как Абигейл лепит глиняных кукол — нужно же девчонке скоротать дождливый день, — не думая о том, что станет после того, как она пустит нас в свободное плавание. Пустяков-то — скорректировала черты своего характера и влила понемногу каждому шаттерлингу. Ей хоть приходило в голову, что последствия могут быть не самыми радостными? Что в один невообразимо далекий день на другом конце галактики ее шаттерлинг войдет в огромный грузовой отсек и утонет в меланхолии — невесело оказаться смотрителем заброшенного музея своего существования.

Геспер явно ждал продолжения разговора.

— Шаттерлинги — скопидомы, как ты, наверное, уже заметил. Все, что здесь хранится, я использую крайне редко, а выбросить рука не поднимается: вдруг случайно избавлюсь от чего-нибудь важного?

— Хорошо тебя понимаю. Однако этот корабль не безнадежен. Если не возражаешь, я хотел бы подняться на борт.