Дом смерти

Представить не могу, чтобы у медсестер была собственная одежда. В моем воображении их штампуют на какой-нибудь фабрике прямо в отутюженной униформе, с бесстрастными лицами и часами вместе сердец. Не люди они, и все тут. За исключением, может быть, той медсестры, что с нами разговаривала.

Каким-то чудом удается выбросить эти мысли из головы. Я думаю только о Кларе и о том, как она ко мне прикасалась прошлой ночью. Честно говоря, чтобы думать только об этом, никаких усилий прилагать не требуется. Клара весь день у меня в голове. Если я не мочусь в штаны от страха из-за мыслей о лазарете, то думаю о ней. Хотя даже в такие моменты все равно все мысли заняты ею одной. Будет ли она встречаться с Джейком, когда меня не станет? Не могу представить ее с кем-то другим. Не могу себя представить с другой девушкой. И совершенно не представляю дом без Клары.

С витаминами приходит молодая медсестра. Та самая, в которой я вижу человека. Но после повторного анализа мне в ее присутствии не по себе. Она раздает нам маленькие бумажные стаканчики с таблетками, и мне кажется, что в улыбке, которую она дарит мне и Луису, сквозит жалость. В глаза ей я не сморю. Вдруг испугаюсь того, что там увижу. Хочу, чтобы было темно. Хочу побыть с Кларой. Молча сую таблетку под губу, глотаю воду и радуюсь, что медсестра не задерживается рядом со мной.

— Почему учителя уехали? — неожиданно спрашивает Уилл, забирая свой стаканчик с подноса. — Все ведь уехали. Случится что-то плохое?

Даже Том садится и пялится на Уилла. Мы с медсестрами никогда не разговариваем. Вид у Уилла жалкий, и только теперь я осознаю, как он переживает. Как крепко сжал его в тисках страх.

— Нет, конечно, — мягким тоном отвечает медсестра. — Скоро погода ухудшится, а у них смена закончилась. Очень скоро приедут новые учителя. Старые уехали чуть раньше, чтобы шторм не помешал им добраться домой. Некоторые медсестры тоже уехали. — Она тепло улыбается и ерошит Уиллу волосы. — Новые приедут через пару дней. Представь, что у вас начались короткие каникулы.

— А вы почему не уехали? — спрашивает Уилл.

— Не захотела. А теперь укладывайся поудобнее и засыпай.

В этот момент она будто олицетворяет собой всех наших мам, вместе взятых, потому что дарит нам заботу, и кажется, что рядом с ней все не так уж плохо. Медсестра ничего больше не говорит и выключает свет. Оказывается, не я один смотрю на то место, где она только что стояла. В темноте вижу, как Уилл гладит себя по волосам там, где она его потрепала. Такая ерунда! Но такая важная…

Мы все лежим в темноте и молчим.

— Я хочу увидеть рисунок Гарриет, — говорит Клара.

Мы в комнате отдыха, где я перебираю пластинки. За стену сегодня не пойдем. Слишком холодно. И я рассказал Кларе, что медсестра говорила о шторме. Мы ходили к могиле Джорджи и чуть-чуть поговорили с ним. Но даже без ветра воздух казался таким ледяным, что больно было дышать. Мы уже полчаса как вернулись в дом, а я до сих пор дрожу.

— Тот, что в церкви? — уточняю я. — Это же прямо у крыла медсестер.

— Они спят. Да и большинство из них уехали. Как знать, может быть, сейчас нас больше, чем их, — улыбается Клара. — Мы могли бы разжечь революцию и захватить дом!

— Ага, и стать подданными короля Джейка, — отзываюсь я.

— Ну, может быть, идея не самая лучшая.

До сих пор Клара сидела на диване, но вдруг одним плавным движением оказывается на ногах. Ей-богу, она меня завораживает. Все в ней кажется загадочным и таинственным. Тело, разум, форма ладони, когда она лежит в моей руке. Почему девушки так похожи, но при этом настолько отличаются друг от друга?

— Ну давай же! Пойдем посмотрим. Элеонора говорит, рисунок очень красивый. Гарриет весь день над ним трудилась.

Дом стонет и скрипит, пока мы, держась за руки, крадемся вверх по лестнице. В какой-то момент я начал представлять, что дом по ночам становится нашим другом. После Эллори столько всего произошло, что я почти забыл, какие звуки издает лифт. Дом похож на старый галеон, и по ночам вся его команда — это мы с Кларой. По крайней мере мне нравится так думать. Если бы я оказался ночью в таком месте, когда был еще ребенком, то перепугался бы до смерти. Но теперь-то я знаю, что призраков не бывает. Если бы где-то и обитали привидения, то уж точно в доме смерти. Правда, на чердаке здесь водятся чудовища, которые выходят по ночам, но они очень даже похожи на людей. Вообще-то, было бы неплохо встретить настоящего призрака. Так могла бы появиться надежда, что после смерти что-то есть.

Как только мы открываем дверь в церковь, я внутренне встаю на дыбы. Не хочу здесь находиться. Во-первых, слишком близко к медсестрам, а во-вторых, я практически чую в прохладном воздухе запах самодовольства Эшли. С тех пор, как мы были здесь в первый раз, стульев стало больше. Но теперь они стоят не рядами, а полукругом, огибая стол, который, видимо, служит здесь алтарем.