Дом сломанных душ

Когда я слышу это, то прихожу в ужас. Алекс ведь действительно может... И тогда нам конец. Слава богу, он не знает обо всем остальном. Я иду к ним, в надежде прекратить начинающуюся ссору, пока их обоих не выгнали.

— Ты этого не сделаешь, потому что ты трус. Засунул ее сюда, вместо того, чтобы попытаться помочь! Я знаю обо всем, и считаю, что ты жалок. А знаешь, что еще я думаю? — Билл ухмыляется и спокойно заканчивает фразу, — Что ты все просрал, и поэтому устраиваешь тут сцену. Потому что тебе ничего больше не...

Он не успевает закончить фразу, потому что кулак Алекса врезается ему в челюсть. Я вижу кровь, и мне становится дурно.

— Алекс! — кричу я и бросаюсь к ним, но охрана успевает вперед меня. Билл, на удивление, не отвечает тем же. Он просто поднимается с пола, проводит рукой по лицу, стирая кровь и я вижу, как он улыбается.

— Этого я и ожидал.

Охранник берет Алекса за плечо и разворачивает в сторону двери.

— Алекс, что ты натворил?! Зачем? — кричу я, и вижу, как ко мне уже бегут санитары. Он оборачивается и глаза его полны печали:

— Я любил тебя, Дженнифер, и буду любить. Мне жаль.

Это все, что он успевает сказать, прежде чем охрана выводит его из здания. В ужасе смотрю на Билла и тянусь рукой к его лицу, но он перехватывает меня за запястье и машет коллегам.

— Все нормально, я отведу ее в палату.

По пути мы не говорим ни слова. Билл открывает дверь, я вхожу, и он идет за мной.

— Билл, ты в порядке? — спрашиваю я осторожно.

— Конечно, не волнуйся, — с этими словами он берет салфетку и стирает с лица кровь, — Царапина. А вот твой Алекс неосторожен вряд ли его теперь сюда пустят.

Но меня волнует совсем не это.

— Билл, ты слышал, что он сказал? Про то, что позвонит... Он же сообщит доктору обо всем! — я убито сажусь на свою кровать, — Что же будет с тобой?

Билл садится рядом и обнимает меня.

— Все будет хорошо, я разберусь с этим. Ты веришь мне?

И я действительно верю, хотя менее страшно не становится.

А спустя какое то время мне приносят конверт. В нем — документы на развод, которые я должна подписать и отправить обратно Алексу, и письмо.

Беру его в руки, на нем мое имя. Я разворачиваю лист бумаги, сажусь на кровать, скрестив ноги, и начинаю читать.

"Дженнифер,

Я не мог не написать, хотя вижу, что между нами уже все решено, и, к сожалению, не мной. Я хочу чтобы ты знала я действительно пытался помочь, хоть ты и не видела этого, ослепленная своей болью и злостью. Док сказал, ты помнишь все, что было, так что я могу писать спокойно, не боясь, что мои слова заденут или напугают тебя.

Эти месяцы перед клиникой были тяжелыми не только для тебя, но и для меня тоже. Если честно, я немного зол. Ты считаешь, что ты одна испытала боль потери? Я любил нашу дочь также как и ты, и я не говорил о ней потому, что не знал, ранит ли тебя это, пытаешься ли ты все забыть. А по твоему поведению я видел, что ты не справляешься. Я выкинул сотни бутылок вина и еще черт-те знает чего, что ты там пила. Пытался чаще проводить время с тобой, но это было тяжело, потому что все скатывалось в ссору, а я ведь не железный, Дженн. Не знал, то ли с тобой нужно поговорить, то ли оставить в покое. Но это не могло продолжаться долго. Я не мог видеть, как ты страдаешь и понимал, что теряю свою любимую жену.

Эта клиника была последним выходом. Я долго общался с доком перед тем, как ты попала в нее и был уверен, что он сможет тебе помочь. Я уверен в этом и сейчас, и именно поэтому не забрал тебя. Я желаю тебе только лучшего, милая, ведь я люблю тебя, ты помнишь?

В тот день я пришел, чтобы попытаться переубедить тебя. Не спал всю ночь, сидел, как дурак, составлял нам планы, как будем жить, куда поедем после клиники. Я помню, что ты хотела побывать в Рио, но мы не успели... хотел свозить тебя туда.

Но когда я увидел тебя с ним... Дженн, я могу многое простить тебе, и даже это. Как-то раз ты спросила меня, чего я боюсь больше всего на свете? Так вот, я боюсь увидеть тебя с другим. Ничто не причиняет мне большей боли. Я мог бы смириться и отпустить тебя, если бы ты разлюбила меня, но я не могу, пока что смириться с тем, что ты меня заменила. К твоему сожалению, я не смогу оставить это как есть и обязан сообщить доку. Просто для твоего же блага. Я действительно хочу, чтобы ты поправилась.

Прости за все. И будь счастлива.

Алекс."

Билл сидит на моей кровати и по его лицу видно, что настроение у него ни к черту. А я хожу по палате туда-сюда и никак не могу успокоиться.

— Он сдаст нас, да? — спрашиваю я, хотя ответ и так ясен.

— Сдаст, — одним словом отвечает Билл. Какого черта он так спокоен?

— И тебя это не волнует?! — я повышаю голос, хотя злюсь вовсе не на Билла, и он это знает. Парень вздыхает, берет меня за руку и останавливает.

— Не мельтеши, у меня из-за тебя голова кружится. Волнует, ясное дело, но какой смысл психовать? Что сделано то сделано, он все равно узнал бы.

И когда он это говорит, у него такое выражение лица... Я догадываюсь обо всем без слов.