Дом сестер

— А его мать? — резко спросила Фрэнсис. — Почему она это допускает? Как она могла терпеть все это столько лет? Ей надо было настаивать на своем, а не подчиняться отцу.

— Но как? Он же ее муж, — сказала Маргарет таким тоном, словно это было совершенно убедительное объяснение.

Пока Фрэнсис размышляла над ее ответом, дверь открылась и в комнату вошел Филипп. Он робко улыбался.

— Доброе утро, леди Грей. Доброе утро, мисс Фрэнсис.

— Как замечательно, что вы все же решили составить нам компанию, — воскликнула Маргарет подчеркнуто бодро. — Пожалуйста, присаживайтесь!

Юноша сел напротив Фрэнсис.

— Я бы выпил немного чая, — сказал он.

— Вы слишком худы для вашего роста, — констатировала Маргарет. — Вам надо немного поесть.

— Утром у меня никогда нет аппетита, — возразил Филипп.

Фрэнсис украдкой посмотрела на него. У Филиппа были очень тонкие черты лица, чувствительный узкий рот, густые темно-русые волосы. Зеленые глаза с длинными ресницами можно было бы назвать самым красивым фрагментом его лица, если б они не были наполнены пугающим отчаянием. Как и накануне вечером, Фрэнсис опять охватил ужас.

Неожиданно Филипп поднял глаза. Она не поддалась первому порыву быстро отвести взгляд, и их глаза встретились. Фрэнсис улыбнулась, и через секунду удивления Филипп ответил на ее улыбку.

— Давайте предпримем сегодня что-нибудь приятное, — предложила Маргарет. — Кто знает, сколько еще продержится хорошая погода! Мы могли бы поехать в Хелмсли и устроить пикник на берегу Темзы…

— Конечно. Если вы хотите, — ответил Филипп вежливо.

Маргарет вздохнула.

— Простите! — сказал мистер Уилсон, дворецкий, незаметно войдя в комнату. — Мисс Грей просят к телефону.

Это была Элис Чэпмен. Она приглашала Фрэнсис вечером на встречу ЖСПС.

Фрэнсис согласилась, и у Маргарет появилось серьезное основание, чтобы еще раз глубоко вздохнуть.

Ей стало ясно, что она приютила в своем доме не только склонного к суицидам молодого человека, но еще и суфражетку.

Четверг, 26 декабря 1996 года

Пока Барбара читала, ее руки заледенели. Она отложила листки в сторону и потерла руки под одеялом одна о другую, чтобы усилить в них кровообращение и согреть. Комната постепенно превращалась в ледяную пещеру. У нее мелькнула мысль: интересно, кто здесь раньше спал. Чарльз и Морин? Бабушка Кейт? Кто-то из детей? Может быть, Фрэнсис? Она представила себе, каким в то время было холодное зимнее утро. Потрескивающий огонь в камине. Запахи кофе и поджареного сала, поднимающиеся вверх. Украшенная елка в гостиной. Голоса шести человек, или даже семи, если считать горничную Аделину. И все друг друга перекрикивают, болтают, смеются и спорят… Дом, полный тепла и жизни. В какой-то момент у Барбары возникло чувство тоски; в ней шевельнулось что-то, что до сего времени никогда не проявлялось в виде желания.

«Это тоже жизнь, — подумала она, — в доме, вдали от города, с семьей…»

Но потом старшая дочь уезжает и присоединяется к воинствующим суфражисткам, что сегодня примерно соответствовало бы вступлению в террористическую организацию. Что еще ждало семью Грей? На пороге стояла Первая мировая война, а сын вступил в призывной возраст…

Она будет читать дальше. Она обязательно прочтет, что было дальше. Но сейчас должна что-то съесть. За последние часы Барбара просто-напросто забыла про голод, но он приходил в ее сознание все более настойчиво. Ее удивляло, что два дня голодания привели к такому ощущению слабости.

— Можно войти? — спросил голос за дверью. Это был Ральф. Он вошел, принеся с собой запах морозного воздуха. Его щеки раскраснелись от холода. — Завтрак готов, — сообщил он.

— Боже мой, — воскликнула Барбара с чувством вины. — А я все еще лежу в постели! Извини… — Она заметила, что его волосы были влажными. — Как погода?

— Идет снег. Я расчистил дорогу к сараю и принес дрова. Снег, похоже, не собирается прекращаться. — Он подошел ближе и осторожно дотронулся до ее подбородка. — Кровоподтек просто ужасный!

— Зеленый или синий?.. И боль тоже довольно сильная…

— Можно подумать, что ты принимала участие в боксерском поединке. Тебе надо было, наверное, сразу положить лед. Этого у нас, в конце концов, предостаточно!

Барбара спустила ноги с кровати.

— Я была слишком расстроена… Что у нас на завтрак?

— Чай сколько захочешь, — ответил Ральф лаконично, — половина яйца вкрутую и по куску хлеба для каждого. И тогда у нас останутся еще два яйца, два куска хлеба, немного масла и джема. А потом — всё.

— Во всяком случае, в этом году у нас не будет традиционной праздничной проблемы, — успокоила Барбара. — Нам не надо будет думать о том, как сбросить несколько фунтов, которые мы обычно наедаем за праздники.

— Мы вернемся стройными и закаленными, — добавил Ральф. — Голодание, уборка снега и колка дров не останутся без последствий.

Они оба несколько натужно рассмеялись, потом Ральф кивком указал на стопку листов на тумбочке Барбары.

— Ага, так ты действительно читаешь это?