Дом сестер

Фрэнсис, благодаря ее тайному чтению в то время, чрезвычайно остро реагировала на непристойности, часто считала мужчин ничтожными и все чаще задавалась вопросом, почему они считают себя более достойными, чем женщины, контролировать политические судьбы страны. В голове у нее крутилась масса мыслей, и даже если она зачастую злилась, все равно эти вечерние компании означали приятное развлечение в однообразии этого лета.

Было по-прежнему жарко. До сентября не произошло ровным счетом ничего.

Фрэнсис снова встретилась с Элис Чэпмен в тот самый день, когда к тете Маргарет приехал Филипп Миддлтон.

Это было в начале сентября, и хотя конец лета тоже был теплым и необычайно сухим, гнетущая жара все же отступила, и жизнь в городе стала терпимой.

Утром Маргарет позвонила ее подруга, которая взволнованно попросила ее приехать, так как у нее возникла серьезная проблема.

— Старая добрая Энн немного склонна к истерии, — сказала Маргарет; она стояла перед зеркалом в холле своего дома и поправляла шляпу. — Но я думаю, что мне все же надо сейчас же поехать к ней. Я могу оставить тебя одну? — Она обернулась к Фрэнсис, испытующе посмотрела на нее и потом слегка потрепала по щеке. — Ты такая бледная… Тебе надо немного погулять.

— Я всегда бледная, — ответила Фрэнсис, — но ты права. Я погуляю.

Она бродила по Гайд-парку. Мужчины в круглых шляпах на голове сидели на лужайке, отдыхая в обеденный перерыв. Дамы небольшими группами прогуливались по дорожкам, болтали, шептались и смеялись. Два щенка с развевающимися в разные стороны ушами поочередно набрасывались друг на друга с громким тявканьем. Дети запускали свои волчки. Кончики листьев на деревьях уже окрасились в пестрые цвета. Впервые Фрэнсис не ощутила в этот день щемящую тоску по дому, отравившую ей лето. Неожиданно она подумала, что и в Лондоне живется неплохо.

Вскоре девушка заметила в некотором отдалении довольно большое скопление людей. Испытывая любопытство, она ускорила шаг. Группа собравшихся насчитывала примерно человек сто, и при ближайшем рассмотрении они, все без исключения, оказались женщинами. Большинство явно принадлежали к привилегированным слоям общества, судя по тому, как хорошо и аккуратно они были одеты. Две женщины подняли вверх транспарант, на котором жирными черными буквами был написан лозунг Женского социально-политического союза: ПРАВО ГОЛОСА ЖЕНЩИНАМ!

Женщины столпились вокруг временно сооруженной деревянной площадки, на которой стояла молодая женщина в синем, наглухо застегнутом платье и произносила речь. Она была очень стройной, с тонкими чертами лица, выдававшими в ней чувствительную натуру. Ей было не больше тридцати лет, и при всей внешней хрупкости у нее оказался неожиданно энергичный голос.

— Уже несколько веков мы, женщины, поддерживаем мужчин. Мы заботимся о них, мы их слушаем, мы их утешаем, мы их ободряем. Мы возимся с детьми и оберегаем мужчин от множества мелких повседневных проблем. И таким образом помогаем им в их работе, в их карьере. Я думаю, что настало время использовать ту самую силу, которую мы до сего времени инвестировали в успех и преуспевание наших мужчин, чтобы обеспечить наш успех и наше преуспевание!

Раздались бурные аплодисменты. Молодая ораторша взяла стакан, который ей подала другая дама, и сделала глоток.

— Женщины во все времена доказывали, что у них есть сила, мужество и разум, и при этом они ни в чем не уступают мужчинам, — продолжала она. — Поэтому исключение женщин из важной, а может быть, и самой важной сферы общественной жизни — политики — является подлостью. Еще ни один мужчина не смог привести убедительной причины, почему женщина не имеет такого же права на непосредственное политическое управление, как он!

Фрэнсис остановилась совсем сзади. Недалеко от нее собралось несколько мужчин, на надежном расстоянии от женщин, но достаточно близко, чтобы Фрэнсис могла расслышать, о чем они говорили.

— Послушайте, послушайте! — воскликнул один из них. — Политическое управление! А потом женщины будут и членами парламента?

— А почему бы ей сразу не стать премьер-министром? — спросил другой.

— У власти в скором времени тоже непременно будет женщина.

Все засмеялись. Полноватый мужчина, постоянно вытиравший носовым платком пот со лба, заметил:

— Но все же она симпатяга, эта малышка! Вполне могла бы найти себе подходящего мужичка, и тогда бы ей не пришлось бездельничать в общественных парках и произносить глупые речи!

— Но слишком худа, — высказал свое мнение другой. — Тот, кто на нее клюнет, останется на бобах.

И снова раздался смех.

— Все, что этим женщинам нужно, — сказал толстяк, — так это мужчины, которые их однажды как следует…

Он наткнулся глазами на взгляд Фрэнсис и тут же смущенно замолчал. Остальные мужчины также поняли, что она слышала их разговор, и как-то беспомощно засмеялись. Фрэнсис смотрела на них с таким презрением, какое только могла выразить, а потом стала протискиваться вперед между другими женщинами.