Дом оставленных снов (СИ)

- Вместо головы у него кровавое месиво. Это уже не голова, но разорванный кусок мяса. Интуитивно во сне я понимаю, что это мой отец, однако все что было моим отцом - превратилось в искаженную гримасу злобы, боли и ненависти. - молодой человек в очках протянул руку в характерной привычке коснуться аксессуара для зрения, словно проверяя на месте ли последний. Его руки не дрожали, лицо не выражало ровным счетом ничего. После сдержанной паузы мужчина продолжил спокойным тоном- Знаете ли доктор, я очень любил своего отца. У нас с ним были хорошие, нормальные отношения. И да, я знаю, что испытываю некоторую вину перед ним. Когда любимые люди покидают нас, как правило только после их смерти мы трезво можем ощутить вину перед ними. И не факт, что мы в чем-то повинны. Отнюдь. Думаю это врожденное чувство стыда за то, что мы просто напросто еще живы и не умерли. Такое себе чувство вины живых перед мертвыми. Это же чувство у меня появилось по отношению к своим друзьям, павших на войне еще шесть лет назад. - молодой человек поменял позу, облокотив лицо на выставленные пальцы. Движения его были плавными лишенные резких импульсивных бессознательных действий. Это настораживало, ведь по опыту Лесику было хорошо известно, что в сдержанных продуманных движениях часто скрывается настоящая агрессия характерная истерии. Однако академик по обыкновению молчал, смиренно выслушивая пациента, который пришел к нему не за консультацией, но чтобы проститься с чем-то очень важным. - Итак сон. - размеренно продолжал молодой человек не меняя артистической позы. - Эта картинка, эта постановка я бы ее так назвал, появилась практически сразу после смерти отца. Все очень просто: я захожу в комнату. Темную, мрачную грязную комнату. Она всегда одинаково выглядит. Мне там не приятно. Есть окно, но попаданию света преграждает мутное покрытое грязью и нечистотами стекло. В комнате спертый воздух. Пахнет медикаментами и гноем. Посреди этой комнаты стоит кровать. Окно, дверь и кровать. Больше ничего. На старой пружинной кровати лежит мой отец. Он накрыт пледом. Точнее его ноги накрыты ветхим старым пледом. Я подхожу к нему и сердце, - у молодого человека сперло дыхание, слабый свист вырвался из груди, глаза суетливо забегали, но он немедленно совладал собой и продолжил рассказ, скосив ноги набок, все так же опираясь пальцами о лицо. - сердце так двояко реагирует на него. Я и рад видеть его снова. Но тут же понимаю, там во сне, что это не возможно. Что это просто сон, но сон которому я благодарен, потому что вижу своего отца, когда в жизни едва ли это возможно. Я искренне рад и эти смешанные чувства радости и недоверия, возобновленной грусти и бессилия, ожидание прощания и утраты - это все так буйствует во мне. И я подхожу к нему еще ближе. Я очень хочу сказать ему, как я скучал, как я рад его видеть и, - мужчина опустил глаза, сглотнул образовавшийся ком в иссушенном горле, продолжал - и что я люблю его. Отец улыбается мне. Я теряю бдительность, подхожу еще ближе. Сажусь у края кровати. Кладу ему руку на сухую ладонь и верите? Я чувствую тепло его кожи. Это так...Это очень осязаемо и правдоподобно. Я сжимаю его руку в своих и тут замечаю, что он плачет. Мне становится невыносимо грустно и больно. Мне так жаль его, так жаль. - молодой человек опускает лицо, убирает пальцы от лица скрещивая тонкие ладони перед собой опустив голову и некоторое время молча смотрит в пол, видимо подавляя волнение. - Я пытаюсь сказать ему об этом, но замечаю как меняется его лицо. Я в ужасе вскакиваю. Срываю плед с его ног...И там, там вместо ног изуродованные язвами лежат неподвижные культи. Струпья гниющего мяса, окровавленная серая постель, все перепачкано кровью, гноем и бог весть какой жижей. Он смотрит на меня и раскрывает рот. Мне и страшно, но в тоже время больно видеть его мучение. Я отхожу в сторону, пытаюсь пятиться назад, но ноги не слушаются меня, пространство держит меня в ловушке и я вынужден смотреть на него. А его лицо! Лицо искажает гримаса ужаса, злобы, боли и ненависти. Это правда доктор. Это не просто боль. Это что-то демоническое. Рот открыт, но вопля не слышно, только страшная маска демона! Я изо всех сил пытаюсь не смотреть на него , но вынужден. Я хочу кричать! И тоже не могу! Это не выносимо, доктор! Это страшно...Его лицо раздувается, лопается, трещит, кожа расходиться, слазит неровными полосками скатывается словно чулок и вот...- у мужчины увлажнились глаза, сухие губы вздрогнули, - Я в ловушке и вынужден смотреть на разорванное лицо отца, точнее то что от него осталось. Сердце колотится, душа кричит и я просыпаюсь, ни мертвый ни живой. Как после сильной хвори. И так, доктор, почти каждую неделю. И Я право невероятно устал.

- Почему вы желаете оставить этот сон? - мягко спросил Лесик, начав делать заметки на своем планшете.