Дом на плоту

— А ещё нужно покусать язык, постучать по деревяшке и сказать: «чур, меня!» — немедленно встряла в разговор Ленка и не отстала от Андрея, пока тот добросовестно не исполнил все ритуалы, отводящие беду.

За ужином разговор о пиратствующих бандитах постепенно перешёл на обсуждение разгула преступности, а потом и вовсе перерос в яростный спор между мужской и женской половиной.

Женщины, по обычаю, не могли взять в толк, отчего преступность в последние годы так резко пошла в гору. Пытались возложить за это вину на падение общей культуры и нравственности, плохое воспитание детей в семье, детском саду, школе, отвратительную работу милиции и прокуратуры, наркоманию и поголовное пьянство «невоспитанных» элементов и тому подобное. Перечисляя это, они не касались первопричины, от которой стали возможными все отклонения от нормы. Впрочем, осуждать за это обычных русских женщин не поворачивается язык, ибо абсолютно так же рассуждают представители высококультурной элиты. Достаточно посмотреть по телевидению передачи с их участием, чтобы убедиться: во всех бедах они винят следствие, совершенно не затрагивая причины.

Именно об этом и сказал женщинам Андрей, взвалив на себя обузу их главного оппонента. (Илья, уткнувшись в карту, сидел в сторонке, а Дмитрий лишь изредка вставлял реплики). После чего женская половина потребовала немедленно огласить первопричину роста преступности. Андрей принялся её формулировать.

— Думаю: главная причина всех последних бед в России (в том числе и роста преступности) кроется в попытке перенести на русский народ западный образ жизни. В результате была разрушена наша система ценностей, но полностью не прижилась и их система. Получился уродливый полуфабрикат…

Закончить мысль не дала Светлана.

— У вас, мужиков, чуть что, виноват Запад, ЦРУ или Голливуд!.. А сами-то мы что-то можем?

— Запад со счёта нельзя сбрасывать, — поддержал Андрея Дмитрий. — Взять тот же Голливуд. Не зря в народе его прозвали «фабрикой дьявола». Он рекламирует в масштабах всей Земли человеческие пороки.

— Ну, это вы уж загнули! — удивлённо подняла глаза Алёна. — Голливуд — это фабрика кино. Их фильмы смотрит весь мир!

— Голливуд — это главный пропагандист зла и насилия на земле! — довольно резко ответил ей обычно сдержанный Дмитрий. — Это инструмент разложения национальных культур и традиций!

— А мне нравятся американские фильмы, — пытаясь сгладить грубость отца, заявила Ленка. — Там всегда конец хороший… Все радуются победе и целуются…

— Да, дочь, конец-то в их фильмах хороший, но пока его дождёшься, «герои» убьют не одну сотню людей. Ещё больше изобьют и покалечат.

— А, кроме того, — Андрей изобразил страшную гримасу, — несколько десятков взорвут, сожгут в огне, убьют током, раздавят в лепёшку машиной, прессом или катком, насадят на какой-нибудь металлический штырь, а в конце обязательно распилят циркулярной пилой!

У девчушки округлились глаза. Взрослые, несмотря на ужасную картину, нарисованную Андреем, заулыбались.

— Но ведь у них не только боевики и ужастики, — возразила Алёна. — Есть и добрые фильмы. Мелодрамы, например. В них нет жестокости…

— Зато есть культ денег и наживы, — не дал договорить ей Дмитрий. — Лично меня вы не переубедите. Голливудская жвачка, их стандарты давно опостылели всем нормальным людям.

— Это уж точно, — поддела его супруга, — переубедить тебя труднее, чем покорить Эверест.

— Значит, всё-таки можно? — с улыбкой спросила Алёна. — Эверест ведь покоряли и не раз.

— Вот я и говорю: легче уж на Эверест, — незлобиво проворчала Мария. — А спорим мы понапрасну. Голливуд-то ведь утонул! Нет его…, и бог с ним! Что у нас других тем для разговора нет?

— Ну, нет! — Светланиной настойчивости можно было позавидовать. — Раз они такие умные, а мы — глупые (женщины обожают прибегать к этому приёму), пусть уж объяснят, в чем корень зла! Может Никитин старший нам что-нибудь скажет?

— Не мешайте, я занят! — отмахнулся Илья. — Голливуд — это по части Никитина младшего. В этом он дока.

— Американские фильмы намного интереснее! — тотчас озвучил своё мнение польщённый высоким доверием эксперт. — А убивают и взрывают в них понарошку!

— Если бы все понимали, что понарошку, — вновь бросил реплику Дмитрий, — а то ведь многие воспринимают их как руководство к действию… Как наглядное пособие.

— А я всё-таки хотела бы услышать мнение капитана! — не унималась Светлана. — Он ведь только делает вид, что рассчитывает курс, а у самого ушки на макушке.

— Что, соскучилась? Когда ты, Светлана Дмитриевна, называешь меня «капитаном», мне так и кажется, что меня разжаловали…

— Кто это тебя, Илья, разжаловал? — не поняла Мария. — Мы и речи об этом не вели!..

— Так уж в нашей семье повелось, — разъяснил Илья, — во время споров Светлана всегда переходит на официальный тон и обращается ко мне по воинскому званию. В первые годы «лейтенант», потом, по мере служебного роста, «старший лейтенант», «капитан», «майор». Теперь вот, после майора, опять стала называть «капитаном»…