Дом на краю ночи

Когда маневр был закончен, второй помощник пригласил моих товарищей подняться на борт, и остаток дня мы провели в застольных разговорах, ибо моряки с судна никак не могли наговориться с людьми из большого мира. Когда же наступил вечер, отверстие в надстройке вокруг верхушки сломанной бизань-мачты закрыли щитами и досками, обезопасив таким образом внутренние помещения от нападения морских тварей, после чего все, кроме вахтенных, предались отдыху, в коем большинство моих товарищей остро нуждалось.

На следующее утро второй помощник и боцман, посоветовавшись, приказали разбирать самодельную надстройку, воздвигнутую над верхней палубой для защиты от чудовищ, и надо сказать, что объединенный экипаж судна взялся за эту работу с большим воодушевлением. Дело, однако, оказалось совсем не простым, и прошло почти пять дней, прежде чем мы привели в порядок верхнюю палубу и занялись поисками запасного такелажа, которым не пользовались так давно, что никто уже не помнил точно, где он лежит. На это тоже ушло дня полтора, и только после этого мы смогли приступить к установке временных мачт, которые рассчитывали сделать из имеющегося материала.

Тут я должен сказать, что, хотя парусник лишился мачт семь лет назад, экипаж сохранил большую часть рангоута, срубить который не представлялось возможным; по временам судно подвергалось из-за этого вполне реальной опасности отправиться на дно с пробитым бортом, зато теперь у нас были все основания благодарить судьбу, ведь в нашем распоряжении оказались и фока-рей, и марса-рей, и главный брам-рей, и фор-стеньга! Кроме этого имелось немало другого рангоутного дерева; правда, для строительства надстройки его пришлось распилить на более короткие бревна, однако мы рассчитывали, что и их нам удастся использовать. Наконец, на судне имелась запасная стеньга, принайтовленная под планширом левого борта, а также запасные брам-стеньга и бом-брам-стеньга, уложенные вдоль штирборта.

Когда все это было найдено и осмотрено, боцман и второй помощник велели корабельному плотнику изготовить для стеньги лонга-салинги и чиксы,[103] предохранявшие от перетирания огоны такелажа, что, впрочем, не составило особого труда. То же самое нужно было сделать для фор-стеньги, запасной брам-стеньги и бом-брам-стеньги; пока же плотник трудился над необходимыми деталями, другие матросы готовили такелаж и собирали двуногу с подъемным блоком, с помощью которой мы планировали установить на место сломанной грот-мачты запасную стеньгу.

Закончив с салингами, плотник принялся за степсы[104] для трех наших мачт; когда же они были готовы, матросы накрепко привинтили их к палубе перед обломками прежних мачт. Следующей нашей задачей была установка грота. Водворив его на место, мы натянули стоячий такелаж, а потом занялись фок-мачтой, вместо которой пришлось установить фор-стеньгу; в последнюю очередь мы подняли бизань, заменив ее запасной брам-стеньгой и бом-брам-стеньгой.

Но прежде, чем натягивать такелаж, мачты необходимо было укрепить; мы сделали это, привязав новые мачты к обрубкам старых, а затем загнали под обвязку клинья, чтобы рангоут держался крепче. Теперь мы не сомневались, что мачты выдержат все паруса, какие мы сможем поставить, однако боцману этого было мало, и он велел корабельному плотнику сделать из шестидюймовых дубовых досок дополнительные крепления наподобие мачтовых эзельгофтов, которые одним концом надевались на обтесанные под прямым углом обломки прежних мачт, а в другом имели отверстия, сквозь которые проходило древко временной мачты. Эти крепления плотник изготовил из двух половинок, так что ставить их можно было уже после того, как временные мачты оказались на своих местах. На грот-мачту мы подняли фока-рей, который должен был служить грот-реем; точно так же мы укрепили на фоке марса-рей, а на бизани — брам-рей; теперь рангоут был практически готов, за исключением бушприта с утлегарем.[105] Короткий и толстый бушприт с заостренным концом мы вытесали из перекладины, служившей одной из опор временной надстройки; у нас, однако, были основания опасаться, что он может не выдержать натяжение бакштага и фока-штага, поэтому для надежности мы пропустили оба каната через якорные клюзы и там закрепили. На реях мы подняли столько парусов, сколько мог понести наш временный рангоут, и на этом закончили работы по перевооружению судна. Теперь ничто не мешало нам отправляться в путь.